отдавшейся мне женщины. Мы так и застыли, не желая ничего менять.
— Как бы я хотела остаться так навсегда! — мечтательно вымолвила Евгения Павловна.
Я украдкой посмотрел на будильник.
— Да, да, — заметила мой взгляд партнерша, — Сейчас поедем. Только полежу немного.
Не меняя позы, Женя повернула голову и закрыла глаза. Я извлек своего, вконец очумелого, дружка, целиком покрытого спермой и смазкой. Женщина, с которой я только что так яростно занимался любовью, оставалась в той же позе, как и во время сношения. Казалось, она спит. Спокойное лицо с закрытыми глазами было повернуто немного вправо, одна рука ладонью лежала на груди, а вторая свободно откинулась вбок. торс чуть изгибался в ту же сторону, куда было направлено лицо, а бедра, вывернутые по-лягушачьи, бесстыдно показывали мне все женское хозяйство: половые губы протянутые сверху вниз, начиная от волос на лобке и уходя вниз до конца. Между половыми губами виднелись розовые лепестки малых губ, немного раскрывающихся в нижней части, где находился вход во влагалище. «Вот чем мечтают обладать все мужчины!» — философски размышлял я. Вид был не такой эстетически совершенный, как в эротических фантазиях. Но почему-то хотелось войти в эти ворота еще и еще раз...
Я посмотрел на моего дружка. Вид у него был далеко не бодрый: он уменьшился в размерах втрое, и из него изливалась не помещавшаяся уже в нем смесь смазки и спермы. «Сейчас испорчу все хозяйские простыни!» — испугался я и бросился за платком.
Собственно говоря, на этом все и закончилось. Через три часа мы с Евгенией Павловной мчались в автобусе прочь от Ялты.
Нам повезло: автобус был не рейсовый, а пансионатский, куда направлялась Евгения Павловна, поэтому мы ехали по верхней трассе, быстро и без остановок, вместо того, чтобы вытряхивать душу на всех поворотах нижней дороги. Как и вчера, справа от нас были крымские горы, а слева виднелись утопающие в зелени поселки и санатории, дальше — синее море и синее небо, вместо горизонта разделенные полосой сверкающей дымки.
Однако красоты Южного Берега меня занимали мало:
— Когда мы встретимся в Киеве? — допытывался я.
— Ну, созвонимся, — уклончиво отвечала моя любовница.
— Дай мен адрес или номер телефона, — настаивал я.
— Лучше позвоните в службу лифтов — меня там все знают.
Опять, «вы» — настроение у меня испортилось. Женя снова пыталась дистанцироваться от меня. И, хотя для окружающих нас пассажиров мы продолжали выглядеть типичной супружеской парой, ехали мы в разные места и с разными целями: она спешила вывести мужа из южнобережного запоя, коим грешат здесь многие отдыхающие, а я должен был удовлетворить изголодавшуюся без секса жену, дабы она не наставила мне рога. Этот вид развлечений, как известно, достаточно популярен среди женской половины посетителей курортного края.
— Ладно, я позвоню, — пообещал я, разглядывая Евгению Павловну так, что бы ее образ запомнился надолго.
Она выглядела достаточно просто: ее волосы скрепляла заколка на затылке, образовывая «хвост». Ветер развевал часть волос, не попавших в заколку. Немного прищуренные глаза со спокойным интересом рассматривали проплывавшие мимо горы. Ситцевое платье в цветочек облегало грудь, оставляя открытыми шею и руки. От пояса платье шло складками, скрывая ее пышные бедра и колени. Под платьем, как я знал, были только белые трусики, и они, вместе с платьем, создавали иллюзорный эффект приличия, драпируя роскошное женское тело, но я-то помнил, как быстро это все сбрасывается...
— Вот я и приехал, — нарочито бодрым голосом объявил я.
— До свидания, — тихим голосом попрощалась моя попутчица.
Я вышел, и автобус скрылся за поворотом, унося серые глаза, выбившийся из-под заколки локон, ситцевое платье, облегающее грудь, широкие бедра,
