душа мужчина и заключит меня в свои объятья. Я молод и красив, и пусть этот прекрасно сложенный ... самец насладится моим телом так же, как я хочу насладиться им.
И вот он вышел из ванной. Так же как и на пляже, он не был досуха вытерт и капельки влаги стекали по его обнаженному телу. Теперь я видел его вблизи, теперь я мог видеть все его великолепие. Он был потрясающе хорошо сложен и прекрасен. Его великолепный широкоплечий торс словно сложенный из мускулов, в котором казалось не было ничего лишнего переходил в стройную мужскую талию и в широкие бедра его по-мужски красивых ног. Словно бриллиант в короне императора, его выточенное тело украшал свисавший между ног член.
Теперь я наблюдал его как на ладони и могу сказать, что это был лучший образец из виденных мной мужских половых органов. О, как много названий дали народы и культуры этой сладкой гордости мужчины, как бы не называли его: фаллос, пенис, ферритовый стержень или даже вульгарным хером, лишь восхищение наблюдателя и истома женщин слышались в этих одах и поэмах воспевающих орган мужчины. Он был недавно обрит и теперь покоился на двух великолепных, внушительного вида яичках, которые также были обриты. Видимо его пенис почувствовал свою добычу, и между тем, как его хозяин приближался ко мне, он начал пульсировать и покачиваться на своем ложе, как бы говоря, что сейчас он овладеет всеми отверстиями моего тела. Головка на члене была обнажена, хотя он не был обрезан, просто крайняя плоть была закатана вверх, обнажая прекрасную крупную сливу, которая манила к себе, предлагала оценить свою спелость и сочность, обещая растаять в моем рту. Он подошел ко мне, и вдруг я почувстовавал, как его член уперся в мой и они встретились, словно целуя друг-друга. Он, как и тогда в саду, положил левую руку мне на поясницу, правой стал ощупывать мою попу, и вот уже его губы прижались к моим в сладкой прелести поцелуя, вот уже они встретились и повели себя так, словно много лет ожидали этой сладостной встречи.
Посреди теплой комнаты отеля стояли два обнаженных мужчины и целовали друг-друга, незамечая ничего вокруг. Музыка за окном давно стихла, отдыхающие разошлись, какой-то неведомый ветер пригнал с моря тучу и она разбавила вечерний зной свежестью летнего дождя. Там далеко билось о скалы Тирренское море. Я обмяк от его поцелуя, он подхватил меня, и я ощутил спиной свежесть простыни на которую он нежно меня опустил. Теперь я почувствовал его правую руку на моем члене, а губы целовали меня в шею. Я обхватил его вокруг талии и прижал к себе, как будто боялся, что он исчезнет вместе с тем наслаждением, которое мне дает. Мой член затвердел в его руке. Обхватив его рукой, он потянул кожу к корню члена, стягивая крайнюю плоть. Потом перехватив член за обнаженную головку, он сдавил её своей сильной ладонью, продолжая ласкать мою шею и говоря какие-то слова, я не помню что он говорил, так сильна была истома наслаждения, которую он мне дарил. Я стонал, всё, что я мог делать — это ласкать руками его спину и целовать находившееся перед моим лицом плечо. «Мой любимый, мой ласковый, мой, мой, мой», — шептал я ему, — «умоляю, не переставай делать это со мной».
— Перестать? — он прекратил целовать меня и, заглянув мне в глаза, улыбнулся. — Как же я могу, о мой сладкий! Ведь ты так любишь меня, так хочешь моей любви и готов на всё для меня.
— О мой милый, мой милый, — я был вне себя от счастья, — как я могу, как хочу доказать тебе свою любовь.
— Поиграй со мной, — он снова склонился надо мной и поцеловал меня в губы.
— Делай всё для меня, все, что я прикажу тебе.
— Как ты хочешь, как хочешь мой нежный. — простонал я в ответ.
— Побудь моим псом, — прошептал он мне на ухо, — покажи как ты любишь своего хозяина.
— Да, да, я буду, буду. Всё что ты хочешь! Всё!
Он спустил меня с кровати на
