честного ответа, за ложь тебя ждет строгое наказание, — измывалась надо мной Алена Петровна, терзая и выкручивая пальчиками мои огромные разбухшие соски.Несмотря на извращенный кайф, который эти пытки мне приносили, еще это было чертовски больно! Мыча и извиваясь как уж на сковородке, я поспешила засунуть свой грязный язычок в ее анус, то и дело проводя им по его нежным краям. — Аххахаах! Да! Я знала это! В душе ты всегда была анальной шлюхой, — восторженно простонала она, отпуская соски к моему глубочайшему облегчению.Я слишком поздно почувствовала на своем анусе ее хорошо смазанные моими соками пальчики. Без слов она вогнала мне в попку ребристый анальный стимулятор, водя им туда сюда словно ершиком прочищая засор в туалете. Выгибаясь и мыча я всей задницей чувствовала каждую округлость этого силиконового чуда. Присутствие инородного, не живого объекта в своей попке было столь ярким и странным. Это совсем не походило на случай в туалете, там был теплый и упругий член живого человека, но тут инструмент, всей своей формой предназначенный для стимуляции моего бабского очка.И так, со смаком раздрачивая мой зад, Алена, несколько раз судорожно вздрогнула со сладким стоном кончив на меня. Получив то, зачем пришла, она слезла с меня и запахнула халатик. Анальную игрушку она прихватила с собой. — Алена... — успела произнести я и тут же отхватила пощечину. — Больше никогда не смей произносить мое имя своим грязным ротиком, тварь! На публике — Алена Петровна, в своем кругу — Госпожа, — сильно сжав мою челюсть сказала она мне в лицо.Такой разъяренной я видела ее только раз, когда она душила меня на полу туалета. — Госпожа, позвольте мне кончить? — сглотнув смиренно спросила я, когда она меня отпустила. Я вся горела и была на грани оргазма, раззадоренная прочисткой моих анальных «труб».Смерив меня взглядом, словно я была нашкодившей собачонкой, она покачала головой. — Два оргазма за утро — слишком большая честь для тебя. Ты даже одного не заслужила. Тем более у тебя полно работы, скоро к нам придет важный гость, а я еще даже не позавтракала. Живо поднимай свою черную задницу и приготовь мне поесть.Я едва смогла остановить стон разочарования, готовый вылететь из моего рта. Разговор о еде напомнил мне как сильно я голодна и мой желудок невольно заурчал. — И себе тоже чего-нибудь сваргань, — услышав мой голодный зов сказала она, вдруг загадочно улыбнувшись. Не пойми почему, что-то в произошедшем смягчило ее и даже подняло настроение. — Из одежды пока разрешаю носить только фартук, и только на кухне.Под ее строгим взором я поспешно поднялась и убежала на кухню, схлопотав на последок еще одну пощечину, но на этот раз пониже спины. Ее «выбор» одежды меня совсем не удивил, ведь не так давно она сама дефилировала по квартире с голой задницей и прыгающими дойками.Пока Госпожа принимала душ, я в фартуке порхала на кухне и успела пожарить яичницу глазунью из 5 яиц, сделать гренки и нарезать немного овощей — все на что у меня хватило умения и фантазии. Понемногу постигая свое место рабыни, я не стала есть одна и даже решила проявить инициативу стараясь задобрить Госпожу.Расслабленная после душа, Госпожа зашла на кухню и увидела накрытый стол и обнаженную меня, стоящую на коленях в ожидании приказа.Она удивленно присвистнула. — Ничего себе сервис! Совсем другое дело! Ты очень быстро учишься и достойна моей похвалы, — поаплодировала мне Алена и присела за стол. — Спасибо... Госпожа. — В школе ты был непроходимым бездарем и хамом, поэтому я рада, что ты, наконец, попала в правильные руки. — Теперь я ваша сука Лола, Госпожа, — покорно кивнула я, свернув шею своей Гордости, расчленив и утопив ее труп в Марианской впадине. — Отлично, миску я тебе потом куплю,... а пока возьми и наложи себе в тарелку. Есть будешь
