в свои руки, укрыв лицо своими длинными волосами. Я же, войдя членом до самого конца, плотно прижался животом к ее ягодицам. В растерянности я не мог сообразить что же делать, а сын подходил все ближе и, решив, что мы с мамой играем в «паровозик», как иногда мы играли с ним, вскарабкался к Томе на спину. «Ну, поехали» громко прокричал он. Я решил, что это лучший вариант выхода из положения и скомандовал: «Паровоз — вперед». Мы с Томой неуклюже стали передвигаться, но тут сынишка, повернувшись, увидел необычную картину и спросил: «Папа, а зачем ты засунул свою писю маме в попу?» Тут жена все же не выдержала и соскочила с моего члена. Моя напрягшаяся дубинка выскользнула из ее попы и в этот момент произошла разрядка: мощная струя белой спермы ударила между таких красивых половинок и потекла вниз по плотным ляжкам Томы, за первой последовала и вторая струя поменьше, затем еще и еще... «Папа, ты что писаешь?» не унимался сын — «А почему у тебя такая большая пися? И еще торчит вверх?» — с интересом он разглядывал мой член, который начал постепенно опадать. Жена стремительно бросилась в ванную. Я же, укрывшись подвернувшимся под руку Томиным халатиком, и немного придя в себя, начал объяснять, что мол у мамы заболел животик и ее надо было срочно лечить. «Помнишь, у тебя болел живот и мама ставила тебе клизму, так вот, сейчас надо было маме сделать клизму». И тут же постарался перевести разговор на другую тему — про рисование и скорый поход в зоопарк. У меня вроде это получилось и, когда, все еще красная от смущения, жена вышла из ванной мы уже говорили про слонов и обезьянок.
Кто-то из многочисленных гостей, вечером на ужине спросил Максимку любит ли он папу. Эту мысль сразу подхватила и теща. Сынишка в полной тишине вдруг выпалил: — Я папу очень люблю, потому, что мы с ним летом играем в футбол, зимой катаемся на санках, а еще он умеет быть доктором — вчера у мамы болел животик и он ее лечил. Вставил свою писю ей в попу и делал клизму белой водичкой.
