столик, думал... Наконец поднялся и вышел из купэ.
Стук в дверь застал Настю, когда, она, обернувшись в теплый белый халатик, присела полистать «Космополитен».
— ААААаа, Николай, не спится? Ну где же вы, я давно уже вас жду. Разве Вы не хотите принять душ, расслабиться? В конце-концов, милости прошу к столу, у меня сегодня сотый рейс. Вот коллеги бутылку коньяка подарили дорогого, а выпить и не с кем. Заходите, заходите, не стесняйтесь. Вот полотенце, и ради бога, не надо смущаться, раздевайтесь и проходите в душ.
— С удовольствием, Настя, какая Вы заботливая и ласковая, — Николай стянул рубашку...
— Ласковаяяя, даа, я очень люблю ласку. Нуу не мешкайте же, скорей в душ... Не надо меня стесняться.
И уже гораздо смелей и уверенней снял Николай и остальное одеяние и под пристальным, оценивающим взглядом проводницы зашел в душевую кабинку. Теплые потоки воды показались божественными и освежающими...
— Вы с лимончиком коньяк любите или как? — послышался голос Насти.
— Да, милочка, если можно.
— Можно, можно, у нас все можно, — раздалось в ответ, и Николай заметил как Настя сняла с крюка при входе его одежду и убрала куда-то в рундук.
Николай закрыл кран, сердце его бешено колотилось. «Что дальше? Как поступить, что сказать... ???» — тысяча мыслей со скоростью света промелькнуло в его голове, но то, что он увидел, когда вышел из кабинки, мгновенно успокоило его: залитое мягким лунным светом купэ проводницы лишь изредка озарялось мелькавшими за окном фонарями, на столе стояла непочатая бутылка Hennesy, а на крючке, где Коля оставил свою одежду, висел белый махровый халатик Насти; на койке, застеленной белоснежным бельем с красными розочками полулежала — полусидела, облокотившись о стенку хозяйка купэ... На ней не было абсолютно ничего, лишь скромненькая золотая цепочка одиноко притаилась между двумя, заметно возвышающимися грудями; одна нога Насти стояла на полу, другая на койке, открывая тем самым неописуемый божественный вид на уголок внеземного рая, обрамленный черными пушистыми волосиками.
Настя медленно проводила рукой по уже заметно повлажневшим губкам влагалища, тихонько постанывая.
— Ну вот и ты, дружок... Иди ко мне, — прошептала Настя.
Коля сделал шаг вперед и неловко ткнулся огромным, слегка раскачивающимся в такт поезда, членом в колено Насти.
— ААААААААА, какой ты горячий... Горячий и большооооой.
Настя присела и взяла разгоряченный мужской член в руку. Поглаживая и поигрывая им, она притянула его к своим алым губкам и провела по головке члена длинным игривым язычком. Коля лишь вдохнул побольше воздуха и, оседая на койку, тяжело задышал. Настя, тем временем заглотила огромный член целиком и начала сосать его с диким, сумасшедшим остервенением. Уже через минуту Николай бурно и обильно кончил, выбрасывая в Настю огромную струю спермы...
Вмести присели и разлили по рюмочке коньяка.
Член Николая встал уже через пять минут, приводя Настю в состояние дикого восторга. Она легла на койку и, Коля ловко забросил ее стройные ножки за голову девушке. Затем провел членом по Настиному, мокрому влагалищу, легонько засунул пальчик в анальное отверстие Насти. Та лишь тихонько постанывала. С ходу Николай вонзил пенис в вагину своей случайной партнерши. Член обволокло теплом и влагой, Коля при этом почувствовал, как головка уперлась, во что-то твердое (настолько велик был его орган).
— Ну выеби же меня, мой великан, скорей еби, еби меня, Коля, — уже просто закричала Настя.
И опять очень быстро и одновременно кончили молодой человек и девушка. Разлили коньячка, закусив лимнчиком. За окном показались предместья Бологого — середина пути...
Ступив на перрон Ленинградского вокзала, Николай обхлопал себя, ища сигареты. Закурил неспешно... направился к Комсомолькой, отходя от поезда все
