ей половые губы, наслаждаясь ее бесполезными попытками отодвинуть от него свою распростертую промежность. Крепко ухватив малые половые губы между большими и указательными пальцами рук, он упорно подтягивал за них упирающуюся нагую женщину к себе и снова сильно выворачивал их, одновременно широко раскрывая ее влагалище. Кричащая от безумной боли, Наташа не могла видеть блестящих глаз этих мужиков, наслаждающихся зрелищем, которое происходило у нее между ног. Но боссу хотелось еще более полной власти над телом этой самки. Он приказал раздвинуть ... ее дрожащие ляжки по максимуму, а сам принялся издеваться над клитором женщины, используя «крокодильчик» на нем.
Рэй опустился к скованным лодыжкам живой куклы, снял с них наручники и, выполняя волю босса, развел ей ноги широко в стороны, отодвинул их чуть назад — к столику и приковал к его разным ножкам. Чтобы принять эту еще более пикантную позу, женщина непроизвольно была вынуждена податься своим, совсем раскрывшимся для взглядов мужчин, пахом еще немного вперед. Босс дал ей небольшую передышку, наслаждаясь видом голой шлюхи, «предлагающей» ему свои половые органы в столь нелепой и унизительной для себя позе. Острота восприятия усиливалась тем, что женщина ничем не могла помешать ему получать наслаждение от претворения в жизнь своих идей в отношении ее интимных мест.
Наталья, начавшая понемногу в этот «антракт» приходить в себя, вдруг увидела свое отражение в большом зеркале на потолке, на которое сначала от ужаса даже не обратила внимания. Она даже сначала не поняла, что в зеркале — ЕЕ отражение. Перед ней на широко расставленных в стороны полусогнутых, с максимально развернутыми коленями, дрожащих ногах, изогнувшись вперед всеми своими «прелестями» к мужчинам, полустояла (или полулежала) какая-то бесстыжая голая баба с широко открытым распоркой ртом и с какими-то желтыми подтеками по всему лицу. Темно-красные груди ее были у основания сильно перетянуты веревками. На месте сосков Наташа видела какие-то металлические зажимы с натянутыми от них вверх проводами. Перед общедоступным пахом женщины склонилась фигура знакомого ей до боли мужчины, который, сидя на стуле перед этой голой женщиной, чуть наклонившись вперед, внимательно рассматривал и делал что-то обеими руками в том месте, которое женщины обычно не показывают первому встречному и уж тем более, не дают ему что-то там делать без своего согласия...
Тут взгляд Кэт привлекли три мужских лица, которые склонились над ней. Это резко вернуло ее к ужасной действительности. Внезапное осознание того, что это она — абсолютно голая — в столь бесстыжей позе так расклячена этими мужиками, а также возвращающаяся ко всему телу чувствительность вызвала волну плача и стонов от собственного бессилия. Вид рыдающей под ними нагой обездвиженной бабы добавил мужчинам желания еще больше насладиться ею. Карл, надев резиновую перчатку, полез рукой ей в рот. Он стал трогать ее десна, язык и понемногу проникать ей пальцами прямо в горло, отчего ревущая беспомощная самка стала сильно закашливаться. К тому же, Наталья чувствовала, как пальцы босса (а это его она видела в зеркале, склонившегося к ее паху) растягивают ей половые губы, проникают во влагалище и не спеша мучают его изнутри, теребят больной клитор, ощупывают всю промежность...
Никакая женщина добровольно не согласится на такие откровенные глумления над собой. Но не она! Эти четверо мужчин, не спрашивая ее согласия, делают с ней то, что им хочется, и она не может помешать им в этом ни словом, ни действием...
Через пару минут босс встал и, глядя в глаза снова уже немного «заведенной» им самки, сильно похлопал несколько раз с перерывами по чисто выбритому раскрытому лону Кэтрин. После каждого шлепка жертва вскрикивала и закрывала глаза. Карл, вынув руку у нее изо рта, снял перчатку и напомнил ей, что сейчас
