отодвигался, он замер. Я осторожно, чтобы не испугать доверчивого ангела, положил руку на бедро Андрею, а потом сделал парочку толчков головкой моего раскаленного пениса, вдавливая трусики Андрея между его ягодиц. Волны блаженства окатили всё моё тело. Андрей повернулся ко мне лицом, и наши губы оказались так близко, что я ощутил тепло дыхания Андрея, аромат его ноздрей. Его нога бесшумно легла на мой член, и я ощутил его клинок на своей ноге, он был влажен и горяч, тонкая ткань трусов Андрея промокла, ангел оказался тоже перевозбуждённым.
— А у тебя крепкая елда! — прошептал Андрей.
— Мой елдак хочет тебя всего! Я буду тебя иметь, я овладею тобой, ты станешь моим!
— Этого никогда не будет, Исо! Ещё год назад я бы сам отдался тебе, потому что слаб на азиатов-муслимов, а затем заставил бы тебя отдаться, потому, что я тоже гордый парень, но теперь нам нужно взять себя в руки и успокоиться. Ты — очень красивый, ты самый мужественный из парней, которых я когда-либо встречал, ты идеал утончённой и сильной мужественности востока, но тебе необходимо научиться сдержанности!
— Сдерживаться вредно, я из-за тебя могу заболеть, я пришёл сюда, из-за твоих глаз, из-за твоих рук, из-за твоей дырочки, играющей от пламенных взоров парней-южан! Хотя бы подрочи мой елдак и я успокоюсь!
— Ты пришел, что бы перемениться и стать другим. Закрывай глаза и спи!
Я попытался вытащить ногу, но Андрей стал выворачивать мне кисть, я понял, что сила сегодня не на моей стороне и на соседних койках была подозрительная тишина, я изобразил сон. В моём состоянии страстной неудовлетворённости Андрей мне казался почти богом и дьяволом одновременно, близкий и недосягаемый, сильный и недоступный, прекрасный и жестокий. Его дыхание, его руки, его шея и волосы стали смыслом моего бытия. Я никогда не испытывал такую боль и сладострастие одновременно, казалось, что сердце переместилось в мой детородный член, и оттуда качало кровь по всему телу. Чувствовать прикосновения парня, изнемогать от вожделения, но изображать сон, было невыносимо обидно. Когда Андрей подумал, что я уснул (доверчивость 2-х летнего младенца!), он поцеловал мои губы! Один раз, потом второй раз и ещё много, много раз. Потом взял в руку мой стояк. Каждый поцелуй, это истекающее семя из моего члена, его рука уже покрылась моим семенем, и он влажным пальчиком начал разминать мой девственный анус, при этом, не забывая возвращаться к основанию моего члена... я вспотел! О, эта загадочная славянская душа! Днём ты яростно обрушиваешься на бедные чёрные головы, унижаешь, заставляешь делать самую тяжёлую и грязную работу. Ночью мечтаешь о горячих объятиях и поцелуях лиц «неславянской наружности», а когда получаешь в постель парня-азиата, изнемогшего от вожделения к тебе, молчишь и мучаешь себя и его!
Утром я твёрдо решил уйти от сектантов.
На *** мне это надо, всю ночь не спал, куток от напряжения вот-вот отвалится! Я пошёл в ближайший туалет отдрочиться, когда вернулся, увидел Андрея, пытавшегося одной рукой заправлять нашу постель, а другой одновременно бриться, бугор на его брюках вызывающе шевелился. Он встал в растерянности смотрел сквозь меня.
— Прощай Андрей.
— Ты уходишь?
— Спасибо за экскурсию в мир вашей религии, но у меня сейчас тренировка.
Он подошёл ко мне и прошептал:
— Исо, уведи меня отсюда! Я буду делать всё, что ты захочешь!
Парни, признаюсь честно, уводить его у меня не было желания, я был зол как чёрт на него за эту ночь, за то, что не трахнул его, за то, что пять минут назад спустил в туалете без никакого кайфа. Я повернулся, набрал воздух и собрался послать его... Но тут луч солнца упал на лицо Андрея. Это было лицо Александра Великого, впервые размазавшего по лицу пенку для бритья. Половина рожи побрита, половина в пене. Лучик упал на бритую щёку и отразился десятками