сделали очень дурно.
— Элли, да ничего плохого мы не совершили! Мы испытали с тобой величайшее наслаждение и только.
— Но ведь я же твоя сестра!
— Ну и что же? Если половая близость дает нам такую радость, то зачем ее отвергать? Это все только условности.
— Ты думаешь?
— Так оно и есть. Половая близость с тобой дала мне величайшее наслаждение. Такого я еще не испытывал.
— С кем?
— Со многими.
— Например?
— В последнее время с Марсель, с Кито...
— Ришар, ты должен рассказать мне все подробно.
— Конечно! С большим удовольствием! Кстати, все подробности у меня записаны.
— Дашь почитать?!
— Обязательно. Я и сам об этом думал. Мне кажется, лучше будет, если ты возьмешь мои записи с собой в спокойную Америку, сохранишь их для меня и сама кое над чем поразмыслишь.
— Так ты записал и то, что со мной?
— И это.
— Да... Интересно...
— А первую половину своих записок я оставлю во Франции. Спрятав их там.
— А я их увижу?
— Да. А за это ты должна мне все рассказать о себе.
— Все у меня в дневнике. Прочтешь.
— И как у тебя первый раз?
— Все, все! Абсолютно все! А у тебя?
— В моих записках можешь не сомневаться. Все подробности занесены. А то, что было в школе и еще до школы, то об этом почитаем вместе с тобой, когда старые записки будут у меня.
— Но кое-что и теперь расскажешь?
Элли лукаво и игриво взглянула на меня.
— Ах ты милая проказница!
Я с жаром поцеловал ее в щеку. Она обняла меня за шею, и я впился в ее губы... в засосе... долго... Я уже без малейшего с ее стороны сопротивления и нежно и торопливо ласкал и мял ее упругие грудки.
— Перестань, — прошептала она. — Расскажи лучше...
— Элли... я хочу... А ты?
— Может быть это нельзя... Ты лучше расскажи...
— Хорошо. Но будет приятнее рассказывать, если... если соединиться... Хочешь?
— Ты не сможешь тогда говорить...
— Элли... взгляни!
Я погладил свой член, контуры которого рельефно обрисовывались на моих тонких брюках.
— Уже видела... Жерар, а может быть не нужно? И я хочу, чтобы ты рассказывал о Жанне...
— Нашей маленькой кузине?
— Да. Я помню, что ты был в нее влюблен.
— Это была моя первая любовь, если не считать кое-что еще... Мне было тогда лет 14, а ей...
— Двенадцать.
— Да, да. Лет 12 с лишним. А почему ты о ней вспомнила?
— Она же была моей подружкой, и мы с ней всем делились... Но я чувствовала, что она мне не все говорит. Она признавалась в поцелуях и объятиях с тобой, но о большем ничего не говорила. А я была уверена, что...
— И ты была права Элли. Я с ней совокуплялся.
— Нет, в самом деле?
— Конечно! И она глупенькая такая горячая была...
— Жерар...
— Что?
Элли наклонилась к моему уху и чуть слышно прошептала:
— Я ей завидовала...
Я вновь впился в ее губы... Она осторожно оттолкнула меня.
— Расскажи...
— Хорошо, Элли...
— Ну, что тебе?
— Я буду так сидеть, как сижу, ты приляг на подушки... откинься на спинку... Вот так... А ножки положи на мои... Так. Я их буду ласкать...
— Зачем это?... Ну, хорошо... Хватит! Рассказывай.
Я почувствовал, как ее ножка мягко легла на мой член и я с удовольствием потянулся и прижал рукой ее ножки еще теснее к себе.
— Ну, что ты?
— С Жанной я действительно начал целоваться и обниматься, как только она приехала к нам в начале летних каникул. Ты тогда была совсем маленькой...
— Я уже помню о том, как она рассказывала, как вы искали укромные уголки... А потом?
— Потом... Я ласкал у нее между ножек... У нее тогда совсем не было там волосиков... Вот здесь.
Я проник своей рукой между плотно сжатыми бедрами Элли и