отверстий.
Суверенное «Право первого оргазма» Госпожи реализовано, можно и мне, убогому кайфануть. Я дожидаюсь его последних подёргиваний ... и осадки удовлетворённого тела. Её руки отпускают ноги, каблучки которых опускаются на мою голову, т. к. я проседаю на колени у кресла. Я понимаю что могу кончить и я мастурбирую с каблуками на голове, облизывая анус и киску. Беру в рот клитор, но Госпожа отталкивает рукой в щеку мою голову вниз. Клитор ещё возбуждён и требует покоя и я добиваюсь классного оргазма, облизывая сначала остывающую вагину, потом мокрое анальное колечко.
Небольшая передышка и по велению Госпожи я несу к ней огромное блюдо с нарезкой фруктов, вазочками с ягодами, соками, нектарами, фруктовыми деликатесами и сладостями. Устанавливаю блюдо на сервировочный столик, чтобы ей было удобно пользоваться. Моё место — на коленях у её ног. Госпожа начинает трапезу, сидя в кресле. Несколько глотков сока, съедена долька ананаса, несколько виноградин, половинка персика, мороженое из вазочки и шоколадный мусс. Госпожа закидывает ногу на ногу, берет сигарету, вставляет в мундштук и я подношу ей горящую чёрную свечу, она прикуривает и забирает свечу. Я становлюсь под её руку со свечой и, пока Госпожа с наслаждением курит, воск свечи поливает мою сгорбленную рабскую спину. Ожоги болезненные, но терпимые.
Наконец сигарета докурена, Госпожа роняет свечу, которая падает мне на спину, обливая воском, и затухает, оставляя последний ожог. Я ложусь с красной свечой в руках под ноги, Госпожа ставит одну туфельку на мои гениталии, вторую на рот и забирает свечу. Ножка тонким каблучком терзает мошонку и топчет член. Вторая — интенсивно облизывается мною. Воск свечи обильно орошает мою грудь, полностью заливая соски и живот. Боль и кайф, унижение и восторг, всё смешалось в этом процессе. Раб, залитый воском, внешне напоминает больного с тяжёлым кожным заболеванием с отслаивающимися коростами и мне понятно брезгливое выражение лица Госпожи. Ножка продолжает топтать мои органы, а стоны приглушает введённый в рот золотой карандаш каблучка. Но свеча догорела и мне разрешено привести себя в порядок, я встаю на колени и отползаю за спину кресла Госпожи, чтобы не портить ей вид зрелищем раба, отдирающего с себя красные и чёрные восковые натёки. Кожа под воском красная, воспалённая и болезненная.
О вкусах не спорят!
Я вновь у любимых ног. В руках — хрустальная плоская ваза. Госпожа встает с кресла и расставляет над ней ноги. Прекрасные длинные, стройные ноги с изумрудными ноготками в туфельках с фантастически длинными каблучками-стиллетами. Я поднимаю вазу к её вагине и подсовываю лицо с высунутым языком. Госпожа, постаныая, выделяет свой золотистый нектар, который льется на мой язык и стекает с него в вазу. Мне запрещено глотать, но это не в моей власти и я пару раз инстинктивно схлебнул, за что получил две сильные пощёчины, когда поток иссяк. Но оно того стоило!
Госпожа теребит свои губки, стряхивая драгоценные капли-топазы мне на лицо, и садится в кресло. Я ставлю вазу между её ножками, Госпожа берёт половинку песика и кидает в нектар, я с почтением вылавливаю его губами и съедаю. Раньше фрукты из мочи мне удавалось выловить только после долгих мучительных попыток, но сейчас у меня уже есть опыт: или надо схлёбывать широко открытым ртом за счёт резкого всасывания, или прижимать фрукт ко дну вазы, окуная нос, и хватать его зубами. Следом в вазу летит диск ананаса с отверстием в середине. Носок туфельки отпинывает меня от вазы, каблучок вводится в центр диск и ножка взлетает на другую ножку, с фрукта льётся нектар, который я слизываю. Осторожно объедаю ананас с каблучка.
В вазу бросаются виноградины — их схлёбываю с обилием нектара, котором они плавают. Еще две половинки персика — выловлены с фиксацией у дна зубами. Снова колечко ананаса со шпильки. Мой аппетит
