выдавила из себя Алина и попыталась встать на колени. — А ну стой — прервал я ее. Ты что думаешь, сука, можно безнаказанно перечить хозяину? Глупая девка затравленно смотрит на меня, не зная, что отвечать. — Придется тебя наказать. Снова пауза, напряженное дыхание растерянной подчиненной. — Ну-ка, блядь, раздевайся догола! — Н-не надо, ну пожалуйста! — Алина вновь разрыдалась. — Я Вас очень прошу, не надо, я буду всегда Вас слушаться. Она упала на колени, надеясь вымолить прощение и избежать полного унижения. — А ну быстро! — рявкнул я на нее, и для острастки ударил кулаком по столу. И вот своенравная рабыня уже окончательно сломлена. Как приятно наблюдать за ее безнадежными попытками уберечь остатки собственного достоинства, когда она униженно раздевается перед господином, смешно путаясь в нижнем белье. Наконец Алина стоит передо мной совершенно голенькая и беспомощная, прикрывая дрожащими руками свои девичьи прелести и потупив взгляд в пол. Я не тороплюсь, даю ей прочувствовать всю свою бесправность. Потом не спеша поднимаюсь с кресла и иду осматривать свою добычу.
Не самый выдающийся экземпляр, видали мы самок и получше, но ее униженность и покорность невольно вызывают желание ей овладеть. Умненькая, говоришь: Выдергиваю из выключенного компьютера провод. — Руки за спину, сука! Алина в трансе, только затравленно ревет и по-моему уже плохо соображает, что происходит. Я сам завожу ей руки за спину и связываю их проводом. Теперь она совершенно беззащитна и пора подумать о своем удовольствии. Снимаю брюки и трусы, вытаскиваю из брюк ремень. Поддрачивая восставший член, любуюсь на свою рабыню со всех сторон. Ощупываю пухленькую жопу, хватаю за пизду. Алина пытается отвернуться и получает за это звонкую пощечину. — А ну в стойку, проблядь! Снова отхожу, смеясь над ее беспомощностью. — На колени! И удар ремнем по спине. Алина вскрикивает и падает на колени как подкошенная. Наслаждаясь ее покорностью и своей властью, силой пригибаю ее к полу и наступаю ногой на спину. И сочно, с оттяжкой — три раза ремнем ей по жопе. Больше не требуется, такую науку она не забудет. Поднимаю шлюху за волосы, она уже в полуобморочном состоянии. Постукиваю ей хуем по зареванному лицу, потом пальцем открываю ей рот и вставляю туда свой истомившийся член. Алина не сопротивляется, и сладкие девичьи губки нежно смыкаются на моем хуе. Сочно насилую в рот свою новую рабыню, оттопыривая ей щеки, проникая глубоко в глотку, за волосы натягивая ее себе на член. Наигравшись, победно кончаю ей на зареванное лицо.
Поднимаю ее подбородок повыше, убираю с лица растрепавшиеся волосы. Достаю из стола фотоаппарат и делаю несколько кадров этой прелестной картины: изнасилованная голая девка, связанная, на коленях, вся в соплях и сперме, униженно просит господина о снисхождении. Я развязываю ей руки и вышвыриваю за дверь ее одежду. — Пошла вон, пизда с ушами. Алина с трудом поднимается на ноги, ее шатает как пьяную. — Ты все поняла, хуесоска? — Да: господин. Простите меня: я буду послушной. У нее уже нет сил рыдать, она лишь всхлипывает и утирается. Покровительственно треплю девку по щеке. — Ну что же, молодец, из тебя выйдет неплохая служанка. В зареванных глазах Алины появляется робкая благодарность за скупую похвалу хозяина, видно, что она быстро усваивает свое место. Не красавица, но для разнообразия сойдет. Мои руки по-хозяйски ощупывают стати новой рабыни. Сиськи хоть и маловаты, но форма заманчивая. Жопа сочная, надо будет попробовать в деле. Губки мягкие, податливые, в рот ебать приятно. Похоже, соображает действительно неплохо. — Назначаю тебя своим заместителем по производственным вопросам. Месяц испытательного срока. Все поняла? В основательно заебаной голове опущенной Алины явно не умещается внезапный переход от полного унижения к внезапному счастью. Она уже
