Использованы строчки из произведений М. Булгакова, В. Бутусова, М. Щербакова и М. Цветаевой.
Машина шла на автопилтоте по пустым, засыпаемым снегом ночным улицам, никак не мешая предаваться своим мыслям. Мысли были, при этом, самые черные. Все надоело настолько, что лень было даже пить. Отпуск, при этом, похоже, накрывался, так как необходимо было ехать утрясать весь тот завал, который насыпался в результате банального запоя главного логиста. Главный логист был человеком старой закалки и горькую кушал не часто, но, если уж начинал, то кушал ee весьма обстоятельно. Строители, делающие ремонт квартиры, скромно потупившись, сообщили, что... эта... хозяин... тута калькуляцию не посчитали. Короче, на кухню еще пятерка. Нашли, блин, Билла Гейтса. Ладно хоть руки не из задницы рас... Вбитые в него намертво рефлексы все сделали раньше, чем медлительная голова вынырнула из очередного мрачного рассудочного хода. В столб? Не успею... Перегаз, скорость на вторую, рывок руля влево, тут же до отказа назад. Я те тормозну на снегу! Газ! ГАЗ!!! Да заносись, падла, бампером же ударю, кранты!! ЗАНОСИ-И-ИСЬ!!! Медленно, как пузырь в глицерине, тяжелая пятая BMW, с ощущаемой всем позвоночником неохотой и сопротивлением умной противозаносной электроники, развернулась боком, сбрасывая скорость. Он еще успел увидеть белое лицо и огромные глаза девчонки, в которых мелькнул отблеск его фар, когда машина ударила ее задней дверью и отбросила в сугроб.
Тело медленно отходило от бешеного напряжения, секунд пять он потратил на ремень, пытаясь вырвать его с мясом, уже на бегу соображая куда звонить... Девчонка лежала неподвижно, левая рука неестественно вывернута. Сдирая пальто и накрывая ее, он одновременно тыкал кнопки мобильника.
Скорая?! Сбил человека! Угол Калининского и 3й линии. Побыстрее! Закрыв мобильник, он одновременно увидел, что тот перепачкан в крови и почувствовал боль в прокушенной нижней губе.
Менты приехали первыми и, на удивление, не стали сразу бить морду. Возможно, сказалось то, что он был трезв и прилично одет. Скорая появилась в момент составления протокола. Врач, пожилой рыжеватый толстяк, равнодушно ошупал шею пострадавшей и, дохнув густым перегаром, констатировал, что она жива. Двое санитаров погрузили ее на носилки и занесли в кузов медицинского Рафика.
— Куда ее, доктор?
— В третью городскую...
Картинка не складывалась.
— Поймите, лейтенант, ну не переходила она дорогу, злясь на себя, за непонимание ситуации, и на весь свет за то, что она произошла, повторял он. Я семь лет в ралли гонялся, я на любое движение реагирую еще до того, как оно начнется. Я смотрел вперед, никого, глянул в зеркало и опять на дорогу, она уже там... Она бежала до начала перехода, не то не успела бы! Hо на тротуаре я ее не видел! С неба упала, что ли?
Хмурый лейтенант задумчиво жевал авторучку, глядя в землю.
— Не успела бы, говоришь??... А ну ка пойдем, глянем.
— Вот так вот, Андрей Сергеевич...
Лейтенант достал пачку «Беломора» и, протянул ее Андрею. Тот автоматически вытащил папиросу и закурил, тут же закашлявшись. Вот теперь картинка сложилась плотненько, как мозаика на цементе. По случаю позднего времени и снегопада, на тротуаре отчетливо отпечатались редкие цепочки следов поздних прохожих. Одна из них, с четким рисунком подошв кроссовок, начиналась от ниши у стены, где снега было совсем мало.
— Кроссовочки ее, я заметил, спокойно продолжал лейтенант. Время позднее, машин почти нет, так что здесь она простояла довольно долго, видите, снега почти нет. А вы ее в нише не углядели. Потом увидела вас. И побежала... Гляньте-ка.
Следы были дальше друг от друга, чем при обычной ходьбе и отпечаток носка был четче.
Лейтенант, затянулся и равнодушно посмотрел Андрею в лицо.
— Имеем попытку суицида, Андрей Сергеевич.
— И что теперь? — тупо спросил
