даже не оглянулся на него и равнодушно ударил ногой по газу.
Через пять минут машина притормозила возле старинного здания. Порогин расплатился с таксистом и направился к центральному входу в морг.
Он нажал кнопку звонка и, покачиваясь, стал ждать.
«Только держи себя в руках!» — приказывал внутренний голос.
Дверь отворилась; на заспанных физиономиях сторожа и патологоанатома проявилось удивление. Последний осведомился, что вынудило полковника пожаловать в морг в столь поздний час.
— Сличить тело убийцы-маньяка.
— С кем? — обескуражено разинул рот врач.
— Да Босс сомневается, того ли мы на тот свет отправили. Короче, у нас сомнения и большие неприятности.
Выслушав все эти бредовые сентенции, добродушный врач кивнул головой и открыл дверь секционного зала.
— Закройте за мной дверь и не мешайте работать, — прошамкал Порогин, бережно держа подмышкой топор.
Дверь за ним тотчас закрылась, и вспыхнуло несколько мощных ламп.
Порогин, как сомнамбула, не чувствуя мерзкого запаха, не замечая отвратительных трупов, лежащих где попало, направился в глубь зала, точно кто-то невидимый вел его за руку и роковому месту; он чуть было не споткнулся об эмалированное ведро с гениталиями, из которого торчала газета «Юный ленинец». Рядом на столе лежало зверски изуродованное тело Мэри.
— Так, — сказал себе Порогин, надо расчленить тело на куски.
Он медленно извлек из мешковины топор.
Казалось, сам демон инквизиции вселился в Порогина.
И только он поднял свой топор, как почувствовал, что по его членам прошла дрожь — труп пошевелился!
Ну, конечно же, тебя не берут ни пули, ни огонь; ничего, все равно я тебя прикончу, оборотень!"Чур, меня!» — с этим восклицанием полковник метко и сильно погрузил лезвие топора в шею покойника, из которой поползла вязкая, черная кровь, и голова Мэри, сверкая глазами и шлепая губами, откатилась к эмалированному ведру. Порогин еще раз взмахнул топором, но обезглавленный труп демона, хрипя и булькая кровью, соскочил со стола и двинулся, скрючив руки, по направлению к Порогину.
— Ну, вот и встретились, красавчик. Хотел меня уничтожить, щенок, — вырвались эти уничтожающие слова из нутра трупа.
— Я тебе обещал, Дориан Грей, что мы еще встретимся, — вот ты мне и попался; хорошо, что моя кривоногая сучка не успела рассказать тебе секрет моей жизни, — голос шел из грудины трупа, клокоча и переливаясь в пустынном морге.
Труп Мэри все продолжал идти прямо на Порогина.
Порогин, пятясь, натыкался на секционные столы, члены его сделались ватными, топор выпал из рук. Он хотел закричать, но из его горла вырвался глухой булькающий звук. Труп прижал его вплотную к закрытой двери и холодными, липкими руками обхватил горло Порогина.
Порогин закатил глаза и увидел, как быстро над ним закружился потолок. Его дух судорожно расставался с телом, и, когда у него вывалился в крупных пузырях язык, труп разжал свои стальные объятья. Порогин — синий и бездыханный, валялся на полу морга, а с трупом Мэри происходили метаморфозы: он вдруг съежился и сделался совсем маленьким.
«Месть!» — пронесся по моргу его голос, переходящий в пронзительный, тонкий вой, похожий на кошачий.
Через некоторое время дверь в секционный зал открыли сторож и врач. Они вытаращили глаза, когда увидели прямо перед собой труп полковника Порогина. Трупа убийцы-маньяка не было, если не считать отсеченной топором его головы, валявшейся возле эмалированного ведра.
Тут между ног сторожа и врача прошмыгнула серая худая кошка, она всклокоченной молнией бросилась вниз по лестнице и исчезла на темной улице.
— С собой он, что ли, ее принес? — испуганно пробормотал врач, проводив дьявольское животное взглядом. — Рехнуться можно: Ну-ка, Петрович, — сказал он сторожу, — звони в милицию, да
