глаза... толчек... Люсины открытые глаза... толчек... толчек... улыбка Люси и светящиеся глаза... тол-чек... толчек... дрожь по телам... толчек... движение... движение... движение... толчек... толчек... выброс... выброс... судорога... экстаз... оргазм... оргазм... неподвижность...
— Он у тебя не зеленый, — Сергей, очнувшись, повернул голову. Люся, как Да-ная, только значительно хрупче и стройнее, лежала на правом боку на соседней кровати и смотрела на него. Растрепавшиеся волосы частично прикрывали ее светившееся от удовольствия лицо. В отсвете лампы были видны капельки пота на ее шее и в ложбине груди. Она, по всей видимости достаточно долго смотрев-шая на его уставший и поникший пенис, посмотрела на Сергея озорно — веселыми глазами. — И ты теперь не зеленый, — добавила через паузу.
— Ты о чем?
— Я у тебя первая вторая. Или не права?
— Какое это имеет значение. Тебе хорошо?
— Да. Судя по всему, ты тоже себя неплохо чувствуешь.
Сергей не ответил. Он смотрел на нее и не мог понять, что происходит. По-чему он, далеко не мальчик, знающий женское тело не по наслышке, видевший множество обнаженных тел в эротических и порнографических видеофильмах, безотрывно смотрит на нее, обыкновенную голую женщину, лежащую на боку на соседней кровати. «А у нее действительно крепкие соски», — подумал он.
— Я не ошибся, — сказал Сергей.
— Не поняла.
— Я догадывался, что у тебя крепкая грудь и крепкие соски.
— Спасибо. Хочешь взаимность? Ты очень подвижен и хорошо работаешь языком. Мне откровенно было приятно.
— Я начинаю краснеть от комплиментов, — Сергей, придя окончательно в себя, решил возобновить игру, но спохватился.
Их разговор с Люсей не укладывался в те стандарты, о которых он знал, чи-тая периодически эротические рассказы в Интернете или эротических изданиях. Там были откровенный мат или откровенное лизоблюдство, сочетаемое с низко-пробными эротическими фантазиями. Редко можно было встретить хороший рас-сказ. Все же, что происходило этим вечером между ним и Люсей: и подготовка, и близость, и обмен короткими репликами и мнениями, было настоящей откровен-ностью, без лишних вздохов или стонов. Отсутствовала фальшь. Он начал вспо-минать, был ли когда — нибудь подобный разговор у него с женой. Вспомнить не мог. В последнее время все у них происходило молча. Он даже не помнил, когда последний раз она первой предлагала близость. Ее движения обычно были мини-мальны, экономны. Она не позволяла ему экспериментировать. В принципе он ни-чего нового сегодня не сделал, Люся тоже не была чрезмерно изощренной в лас-ках...
4.
— Я уже помылась, — снова вывел его из состояния размышлений голос Лю-си. Она наклонилась к нему и стала бережно вытирать его все еще влажный пенис мокрым, теплым махровым полотенцем. — Не люблю, когда сперма остается.
Тело Сергея пронзила горячая волна. Он в очередной раз не мог понять, что происходит, чего в прикосновениях и движениях Люси было больше: ласки ма-тери, ухаживающей за своим ребенком, или ласки женщины — партнера по сексу. Действия Люси для него были неожиданны, нестандартны. Она, голая, сидела на его кровати в его ногах. Вытерев пенис, отбросила полотенце.
— У тебя удивительная контрастность превращения от малого к большому. Такое впечатление, что в нужное время в одном месте собирается вся кровь. — Люся коснулась пальцами лежащего члена, провела по нему несколько раз, приподняла, и, облизав губы, спросила: «Ты не возражаешь?».
Второй раз за последние несколько минут Сергея пронзила горячая волна. В очередной раз Люся поразила его своими действиями. В ее действиях не было и намека на поступки женщины легкого поведения. Во всем чувствовались опыт и... искренность... Кровь снова начала приливать к члену.
Он не успел ничего сказать, как Люсины губы
