схватила белочку за бедра и изо всех сил прижала их к себе. Пластмассовый член вошел в Тамми почти весь, до предела растянув ее вагину. Распаленная Тамми дернулась, но мышка держала ее крепко.
— Ай! Почему ты остановилась? простонала белка.
Гайка лишь засмеялась, развязав тесемки на своем рокфоре и завязав их на бедрах Тамми.
— Думаю, у тебя лучше получится, чем у меня сказала мышка, становясь на четвереньки спиной к Тамми. Давай же, мальчик, я твоя!
Как только эти слова дошли до сознания белки, она чуть не спустила. Она и представить себя не могла на месте самца, набрасывающегося на самку! И в ней словно проснулся какой-то яростный зверек.
Гайка почувствовала, как Тамми силой развела ее ягодицы и поцеловала ее под хвостом. Гайка содрогнулась от удовольствия, но белка на этом не остановилась, а, поднявшись с колен, крепко ухватила мышку за бедра, и приставила к тугому чувственному анусу свой привязанный член.
— Ну, все! выдохнула она и, резко надавив, стала яростными толчками проталкивать твердый пластмассовый член в анус своей подруги. Не обращая внимания на стоны и слабое сопротивление мышки, она, как безумная, двигала тазом, с трудом ворочая член, но все быстрее и быстрее.
— О, Тамми! застонала Гайка. Мне больно! Стон самочки, которой она овладела, был последней каплей. Тамми вскрикнула и, дрожа, прижалась к мышке, не в силах сдержать наступающий оргазм. Ее тело свела невыносимо сладкая судорога, дыхание перехватило, а где-то внизу живота, внутри нее, словно распустился огромный цветок, извергая, как ей показалось, тонны теплой жидкости. Узкая и тесная вагина, обхватив вставленный в нее твердый член, стала пульсировать, то больно стискивая его, то отпуская.
Гайка закричала, ощущая в себе ритмично приподнимающийся, совсем как настоящий, член, и яростные, неуправляемые спазмы пустой вагины. Когда рыдающая Тамми, судорожно ласкающая ягодицы и бедра подруги, стиснула ее мокрую киску, то почувствовала на ладони толчки истекающей слизи.
Через полминуты все закончилось. Спазмы у обеих девушек становились все слабее, и, наконец, прекратились. Тамми без сил повалилась на диван, Гайка, тяжело дыша, отвязала рокфор и легла рядом. Белка, только теперь ощущая холод, особенно мокрыми губками, прижалась к теплому пушистому телу своей подружки, свернулась калачиком и закрыла глаза.
Гайка, чувствуя усталость и опустошенность, ласково погладила свою подружку.
— Ну что, Тамми? сказала она. Завтра ночью ты уже не побоишься зайти к Чипу?
— Кто это? вяло спросила белка, засыпая.
