когда он был в пределах ее досягаемости.
— Можно, я перевернусь на бочок? Я с детства привыкла мастурбировать на левом боку, только так я могу кончить?
— Нет. Сексом в анальный проход занимаются не так. Поверьте, моя попа знает члены многих любовников, и мой член бывал в анусах не одного мальчика и не одной девачки. Я же подрабатываю актером в порно-фильмах на своей андеграундной студии! Вам, Наташенька, надо или встать на четвереньки и глубоко прогнуться, или лечь на спину и как можно выше задрать ноги. Тогда трах в попочку будет не слишком больным. Да и не кончите вы от него. Вы же не мальчик!
Посоветовшись с Олежеком, Наташа решила избрать второй способ и задрала ноги, придерживая их за лодыжки ладонями. Олег посмотрел-посмотрел, и принес со стола широкий коричневый скотч. Он примотал им лодыжли к рукам своей горячей мамули для удобства. Наташа была готова.
— Олег, начинай!
Повторять дважды не пришлось. Мой любовник немного подрочил своего мальчика и лег на маму. Она издала глубокий стон: «Милый, больно, остановись!»
— Мне мешает огурец!, — сказал сын и рывком вытащил его из пизды. Он круговыми движениями таза принялся забивать свой юношеский орган в лоно своей мамочки, а я снимал все на камеру, увлеченно онанируя свободной рукой.
— Может, мало вазелина?, — поинтересовался я.
Олег оставил Наташеньку, чтобы провести головкой несколько раз по содержимому баночки, а после придвинул ее за сладкие бедра к себе и вновь засадил по самые яйца.
— Вот, мальчики, уже лучше. Больше смазки не повредит. Кажется, я что-то чувствую, какое-то жжение и давление на стенки, а кроме этого что-то похожее на обычный секс в вагину!, подала реплику мама моего товарища.
Олег, громко сопя, сношал ее в попку навазелиненным хуем, и она отзывалась нарастающими стонами. Через некоторое время он повернулся на сто восемьдесят градусов, так, что мать осталась у него сзади, и поднял ее за бедра выше вверх, продолжая ебать без остановки.
— Так удобней!, — отозвался он на мой вопрос.
— Развяжите меня. Я хочу сесть!, — потребовала она.
— Кончу и развяжем. Ты же теперь наша рабыня, мы будем делать все, что захочем с твоими дырками, пока ты не упадешь без сознания от усталости в лужу собственных вагинальных выделений, отозвался Олег, зловеще усмехаясь. Он потеребил ее коралловый сосок пальцем и продолжил ебать.
— Тогда, мальчики, моя киска будет после этого закрыта для вас. И киска, и попка, и ротик, и даже тебе, Олег, я не дам, как разрешала иногда раньше, пощупать меня за задницу или зажать в углу. Я не буду больше с вами дружить!
— Черт, да ты нас сделала, мама!, — вскрикнул он с улыбкой, и медленно, чтобы не сделать больно, содрал полоски скотча с ее ног. Мама встала, выпрямилась, заглянула в зеркало, поправила прическу.
— Ничего особенного, ребята. Я понимаю, что у женщин нет простаты, но все равно, я ожидала больше! Как вы можете этим заниматься с таким удовольствием? Эй, да у тебя до сих пор огурец в анусе!, — сказала она мне, потягиваясь. Ты бы хоть вынул, а то прорастет!
Неожиданно для себя покраснев, я вытянул этот заменитель члена из своей разработанной попы и отбросил в сторону.
— Мальчики, я сегодня добрая!, — сказала она; алкоголь все еще действовал на нее, и в очаровательной кудрявой головке теснились, наверное, самые бесстыдные мысли, — я добрая, я сладкая, кто хочет меня?
Мы с Олегом переглянулись и одновременно подняли по обе руки в верх.
— Тогда полижите мне пизду — нет, пусть кто-нибудь один полижет меня, а второго я полижу сама...
Мы переговорили с другом и решили, что на этот раз он будет ласкать мамин клитор, а я предоставлю свой истекающий смазкой пенис для ее напомаженных губок. Мы принялись за работу. О камере уже никто не вспоминал, она сиротриво
