лучше в монастырь!», разрыдалась, и, убежав к себе в спальню, упала ничком на постель.
А на следующий день явившийся без приглашения с визитом к Вере Владимир Дмитриевич неожиданно сделал ей предложение и был весьма обескуражен, получив от нее отказ.
Анастасия Павловна, обрадовавшаяся было, что обесчещенная племянница будет теперь пристроена, взъярилась на Веру, услышав, как та отказывает Владимиру Дмитриевичу, и закатила ей дикий скандал после его ухода.
— Убирайся из моего дома, здесь не место таким глупым и испорченным девицам! — бросила она в сердцах в заключение, после чего вышла, гордо неся голову и громко хлопнув дверью.
В итоге, Вера была вынуждена покинуть дом тетки, и, подыскав себе съемную квартиру, переехать туда, оплакивая потерю своей девственности и надежд на будущее.
Средства, оставшиеся ей от родителей и продажи их дома, позволяли Вере жить самостоятельно, но она, не привыкшая жить одна, первое время чувствовала себя совершенно одинокой и брошенной всем светом.
Владимир Дмитриевич, не пожелавший смириться с отказом Веры, который она даже не захотела ему объяснить, не застав ее дома в свой очередной визит, очень удивился и потребовал разъяснений от Вериной тетки.
Анастасия Павловна, пребывая в большой сердитости на племянницу, мстительно рассказала ему все без утайки, и была разочарована, увидев на лице Владимира Дмитриевича вместо досады или потрясения неожиданно довольную улыбку.
Спросив адрес Веры, Владимир Дмитриевич, еще раз и уже как-то загадочно улыбнувшись, раскланялся и ушел.
Представ через несколько дней перед удивленной Верой на пороге ее новой квартиры с букетом роз и бутылкой шампанского, Владимир Дмитриевич сразу же объявил ей:
— Вера Николаевна, мне нужно с вами серьезно поговорить!
Вера, помешкав секунду в нерешительности, молча отступила в сторону, приглашая его войти.
— Дорогая Вера Николаевна, — торжественно начал Владимир Дмитриевич, сняв пальто и шляпу и проходя в маленькую гостиную, — я все узнал от вашей тетушки, и очень вам сочувствую. Я теперь знаю, почему вы не приняли мое предложение, и оценил вашу скромность, но уверяю вас: произошедшее с вами не имеет для меня никакого значения.
— Для вас: возможно... — грустно усмехнулась Вера. — Но для меня это, к сожалению, имеет даже очень большое значение. Не уговаривайте, я не выйду за вас замуж, Владимир Дмитриевич, и если это немного успокоит ваше самолюбие, добавлю: и ни за кого другого...
— Вера Николаевна, я теперь и не настаиваю, — произнес Владимир Дмитриевич, прикладывая руку к сердцу, — но должен заметить, что вы слишком молоды, чтобы жить одной, без мужской поддержки. Я бы хотел стать вашим другом, близким другом...
— Насколько близким? — неприязненно посмотрев на него, прямо спросила Вера, сообразившая, к чему тот клонит.
— Насколько можно ближе, — ответил Владимир Дмитриевич, дерзко глядя на Веру, и улыбнулся: — Теперь ведь не осталось никаких препятствий для нашего сближения...
— Вы так думаете?! — была шокирована его откровенностью Вера.
— Конечно, дорогая, — покровительственным тоном произнес тот, подходя к ней и беря ее за руку. — Препятствием для сближения между мужчиной и девушкой является ее невинность, но вы-то теперь женщина... И, если честно, я очень рад этому замечательному обстоятельству!
— Вы рады, что меня изнасиловали?! — потрясенно воскликнула Вера, отнимая у него руку и отодвигаясь.
— Ну, зачем же так грубо! — поморщился Владимир Дмитриевич. — Я рад, что за меня сделали черновую работу. Теперь обычно болезненное расставание с девственностью не помешает мне утолить вашу чувственность. А вы, поверьте мне, очень чувственная женщина, только сами еще об этом не подозреваете.
Он вновь