клинике и улыбалась всему. Она была счастлива. Сегодня она будет дома, пусть, пока он чужой ей, но это не клиника!
Итак, они дома у Эмили. Света уже была в этом маленьком одноэтажном домике с мансардой, аккуратном и ладном, будто сошедшим с картинки. Небольшая площадь двора была огорожена высоким, непроницаемым ни для глаз, ни для человека, забором. Три комнаты на основном этаже, большая кухня — столовая, она же гостиная, небольшой кабинет, спальня хозяйки и комната прислуги. Две крошечных комнатки в мансарде — вот и всё убранство дома. Домик содержался в порядке, благодаря Марте, служанке, которая работала уже пятнадцать лет, с момента своих пятнадцати, когда она впервые пришла с матерью в этот дом к маме Эмили, для помощи по хозяйству. Ещё в доме работал сторож, он же плотник, он же водитель, Николя, так как Эмили, оказывается, не умела водить, в отличие от Марины, которая водила, как мастер спорта по стрит-рэйсингу.
Эмили, войдя в дом, с любопытством огляделась. Её и Свету привёз Николя, по пути развлекая девушек новостями, которые всё равно не понимала Эмили. Никто не знал ничего, что сделали с ней в клинике. Вот Николя, хотя он и узнал про амнезию хозяйки, всё равно продолжал рассказывать, надеясь, что новости помогут всё вспомнить быстрей. Эмили не мешала ему, наоборот, внимательно слушала и запоминала. Домик располагался тоже в горах, но далеко от клиники.
Убранство домика ей понравилось. Современно, ничего лишнего, минималистично, и, даже можно сказать, урбанистично. Они со Светланой отправились на кухню, покушать. Эмили вообще, последнее время очень много кушала, но не полнела. Физические нагрузки, которые были ей разрешены, позволяли не беспокоиться о лишнем весе. На кухне их встретила Марта, одетая как в голливудских фильмах горничные — чёрное короткое платье, даже, может, чересчур короткое, белый передник и белая наколка на волосах, убранных в шарообразную причёску. Марта была по своему красива, если учесть, что всё её тело покрывали татуировки, сделанные на манер японских якудза. Дракончики, знаки Инь-Янь, ветки сакуры, иероглифы, петроглифы, причём пустое пространство между рисунками было заполнено мелкой чешуёй чёрного цвета. Все рисунки были выполнены в реалистичной манере, так, что казалось, что они живые. Эмили подумалось, надо бы её раздеть и посмотреть эти картинки. Света тоже оценила это искусство и тоже подумала про раздеть.
Света с недавних пор перестала воспринимать мужчин, как сексуальных партнёров. Нет, она была не против переспать с кем-либо, но с женщинами ей стало нравиться больше, и Линда её устраивала как нельзя хорошо. Да и воспоминания о первом разе с Мариной её заставляли до сих пор влажнеть и краснеть. Света не теряла надежды повторить это теперь уже с Эмили. Тем более что Линда разрешила Эмили и физические контакты с сегодняшнего дня. Света возлагала особенные чаяния на нынешнюю ночь. Поэтому, когда закончились охи и ахи прислуги, когда они поели, Света оставила Марту для уборки, а сама повела Эмили в ванную комнату. Здешняя ванная была совмещена с пристройкой — сауной. Так, что часть, которая была в доме, имела только душевую кабину и санузел, а другая, пристроечная часть, обладала небольшим, 2х2 бассейном и собственно сауной. Света повела Эмили к душевой кабине. Там они разделись и Света предложила побрить заросли волос на лоне Эмили, где, как она выразилась, был лес густой. Та согласилась, так как и сама была с этим согласна, но собственноручно сделать ещё опасалась, были изредка нарушения координации движений, и она могла пораниться.
Света нанесла густую пену для бритья на промежность Эмили, выждала несколько секунд для начала действия компонентов пены и начала брить. Волос, конечно было много, но она прекрасно справилась с задачей, и вскоре перед и взорами предстало девственно чистое лоно. Но это было ещё не всё. Светлана нанесла крем для
