На работе я работал. Мне было не до любовных переживаний. Однако Катя забегая на перекуры, лезла ко мне на поцеловаться. Причём выбирала ракурсы, чтобы её видели товарки. Я догадывался, что она продолжает демонстрировать статус отвязной девчонки, чтобы её не подкалывали. Поэтому, иногда в секунды наших откровений, то укладывал руку на её симпатичную попу. То как бы ненароком облапывал прелестные груди.
Буквально вчера меня в упор не видели в качестве мужчины. Я был всего лишь ремонтным приложением к швейному цеху. А сегодня всё изменилось. Меня стали замечать, когда проходил мимо рядов машинок, отвлекаясь от монотонного стрёкота, даря разнообразные улыбки от оценивающих, до соблазнительных. Пару раз вызвали абсолютно без причины, чтобы просто поболтать. Причём тончайшие намёки, порою были очень толстыми.
Из безусого юнца я вдруг превратился в мужчину. Конечно виной тому была Катя. Она всячески подчёркивала своё правообладание мной. Несколько раз я приносил газировку из автомата в коридоре, по её просьбе, чтобы сильнее утвердить её статус. Жаль, что в то время не было кофейных автоматов, как в нынешнее. Принести кофе своей возлюбленной, смотрелось бы намного значительней и импозантней. Мне было совсем не трудно подыгрывать её самолюбию — делал я это с превеликим удовольствием.
Повторюсь, на работу молодой человек приходил работать, а не накачиваться алкоголесодержащими жидкостями, дабы скрасить своё безделье. Чего не скажешь о кладовщике. Он тоже был сам себе хозяин. По совместительству — грузчиком. Затаскивал на склад тканевые рулоны или оттаскивал готовую продукцию. Именно сегодня у него был праздник. Не знаю в честь чего: дня Парижской коммуны или миллионолетия возникновения жизни на Земле? В общем и целом он был пьян в нитку, а на склад пришла машина с материей. Её надо было срочно разгрузить.
Бригадир решила поручить это важное задание субтильному пареньку, дабы тот подтвердил свою мужественность, пообещав заплатить тут же наличностью. Пред моим взором брезжил целый четвертак, на эту сумму можно было по накупить разнообразных финтифлюшек для моей новой подружки. Включая изысканную еду и или всевозможные женские штучки и вещички. В то время это было большие деньги, за которые надо было горбатится два дня, а то и больше. А тут делов-то на пять минут, так думал молодой человек, сопровождаемой бригадиршей во двор предприятия.
Машина стояла не у ворот склада, а метрах в пятнадцати. Увидев сколько там рулонов материи, я был сильно разочарован. Мне показалось, что их сто, а может двести? Или даже триста?! Нет они были не тяжёлые. По первости ухватывал по два. Но и внутри склада надо было пройти почти такое же расстояние и аккуратно уложить их в стопку. Почти полдня их туда перетаскивал, проклиная свою мягкотелость, жадность до денег, но в основном недостаток физической силы. Клянясь самому себе, что теперь начну делать физзарядку и бегать по утрам три километра, нет — пять, молодой человек изнемогая, таскал тяжеленые тюки. Я не мог понять, как мне в армии удавалось протащить два мешка с цементом на горбушке на такое же расстояние? Правда один раз, и на спор.
Настал момент, когда я на трясущихся ногах перетащил последний рулон и завалился вместе с ним на стопку. Силы полностью оставили меня. Вошедшая бригадир, просто не нарадовалась на мою работу
— Может пойдёшь кладовщиком на полставки? — заговорщицки подмигнув, предложила она, — тебе сейчас нужно будет хорошо зарабатывать.
— Нет! — Категорически, заявил молодой человек, которого похоже женили без него.
Вместо этого я протянул руку, заявив:
— Соловья баснями не кормят!
Бригадирша совершила расчёт. Целых 25 рублей жгли мне карман. Осушив сразу три стакана газировки, тут же попал в объятия Катюши.
— Ты где пропадал? — обеспокоено поинтересовалась она, — тебя нет и нет...
— Деньги зарабатывал, —
