Миша постучал и, не дожидаясь ответа, вошел в класс. Там в полном одиночестве корпела над тетрадками его классная.
— Вызывали, Мария Андреевна?
Она повернула к нему голову и внимательно посмотрела поверх очков. От этого взгляда по телу юноши почему-то побежали мурашки.
— Заходи, Смирнов.
Учительница развернулась к нему на стуле. Ученик машинально бросил взгляд на ее ноги в тонких колготках телесного цвета, которые узкая юбка не прикрывала даже до колен. Поворачиваясь, классная даже чуть раскрыла их на миг, но Мише не удалось ничего увидеть, кроме внутренних поверхностей бедер, постепенно тающих в подъюбочной темноте.
— Догадываешься, зачем я тебя позвала?
— Нет, — честно ответил он, так как до этого чуть не сломал себе голову, пытаясь догадаться о причинах.
— Речь о твоей презентации, Миша, — ровно сказала женщина, сжала руки в замок и опустила глаза.
Он знал этот ее жест, который никогда не предвещал ничего хорошего. Она всегда делала так перед тем, как устроить разнос.
— Э-э... А что с ней?
— С ней все в порядке. Чего не скажешь о флешке, на которой ты ее сдал...
И тут до парня дошло. Его обуял ужас, сердце ухнуло, а лицо начало гореть, наливаясь кровью!
— ... Кроме презентации на ней было кое-что еще. Ты не подумай, я не специально прочитала тот файл. Это вышло случайно.
Миша покраснел до корней волос и готов был провалиться на месте. Только сейчас он вспомнил, что на флешке был вордовский файл с порнографическим рассказиком его собственного сочинения. История об учительнице и ученике. Причем в качестве учительницы он предельно подробно описал свою классную. Отрицать этот очевидный факт было бесполезно.
— Ты удивил меня, Смирнов. Это очень мягко говоря. Говорю тебе, как филолог с хоть и не большим, но со стажем. Продуманный, хорошо структурированный сюжет, персонажи — как живые... Марина — это же я? Кроме того, грамотное использование почти всех основных литературных приемов: антитеза, гипербола, метафора... А какие аллюзии, Смирнов! Какие яркие образы! Я тебя недооценивала, когда считала, что по литературе тебе выше четверки никогда не светит. У тебя несомненный талант, Миша! Но вот в правильное ли русло он направлен?
— П-простите, — выдавил он из себя замогильным голосом.
— Тебе не за что извиняться. Скажи, ты уже думал, куда поступать после школы?
— Н-нет пока...
— А когда ты собираешься начать? Ты же уже взрослый человек! Тебе недавно исполнилось 18. На дворе начало четвертой четверти, а ты еще не думал?! Смирнов!!!
— Ну-у...
— Послушай моего совета, Миша. Тебе непременно нужно подать документы на филфак!
— Это учителем, что-ли?
— Почему обязательно учителем? Тебе нужно писать! Неужели ты этого не понимаешь?! Что там у тебя?, — Мария Андреевна начала листать журнал, — Та-ак... Русский — 3, литература — четверочка с натягом... Да-а-а. И как ты с такими результатами ЕГЭ собрался сдавать?
— По математике зато...
— Вижу. Твердая пятерка. А вот русский нужно подтягивать. Время еще есть. Я вот что подумала... Вообще-то я репетиторством не занимаюсь, но с тобой готова поработать. Как ты к этому относишься?
— Батя денег не даст, — понуро ответил Смирнов
— Деньги тут не причем. Просто не хочу, чтобы ты свой талант в землю зарывал! Сегодня же и начнем!
Миша был так сбит с толку, что согласился без лишних уговоров. К тому же он очень боялся, что в случае отказа эта история с рассказом может всплыть наружу, и поэтому не хотел злить классную. Они договорились, что Смирнов будет приходить к Марии Андреевне по понедельникам, средам и субботам после школы к шести вечера на два часа.
Выйдя из класса, парень тут же позвонил матери и сообщил, что будет заниматься с репетитором (естественно опустив все пикантные подробности). Та аж всплакнула в трубку. Мол, какой молодец, что наконец-то взялся за ум.
Без пяти шесть Смирнов стоял перед дверью
