девушкой потрахаться. Или подзаработать на тех, кто к вашей девушке напросится.
— Подзаработать?
— Ну, всё очень просто. При прохождение мед осмотра. Предлагается сразу оставить по 200 баксов за пользование любой женщиной, которая к себе допустит соискателя. И 50 баксов за прохождение в «за кулисье». Обычно мужчины сразу отдают 250 баксов (ну или 450 баксов) и получают один-два медальона на бархатной синей ленточке. Вот присмотритесь на многих мужчинах эти ленточки красуются на шеях. Ну протрахают одну — той и отдадут ленточку-с-медальоном.
И дама получит 200 баксов?
— Не-а. Та дама на выходе из «Де-Бош» получит в обмен 100 баксов. Ну или официантка, ну или артистка варьете — все одинаков по 100 баксов. Всё до примативности просто. Протрахать, ту что не против можно хоть в туалете, хоть в некоторых коридорах. Но как правило парни заказывают одну официанточку и на всех скопом снимают закрытое гнёздышко ещё за 50 баксов в час. И девка знает, сколько медальонов повесят и что это только на один часочек. И парням чуть меньше тратиться.
Немая сцена. Я в момент потерял ДАР РЕЧИ.
А ведь с виду танц-пола — действительно никакого видимого разврата и не присутствует. Ну проходит варьете с раздеванием в конце каждого из танца. А что? Вот такой секс-танец. Ведь ебля с победителем тендера никто и не видит. Как и остается инкогнито сам же победитель.
Ну что ещё? Ну и был эпизод с пульсирующим зеленым прожектором. Ну всколыхнул он всеобщую пьянку-развлекуху в ресторане. Тоже своего рода «любительский стриптиз». И довольно краткосрочный. С танц-пола более чем это «за шкального» так и нету. Пожалуй, на нудистом пляже куда большее подсмотреть возможно.
Но если толком и не ведать, что тут за внешним благопристойным аристократизмом скрывается ТАКОЕ?! Да и не скажи мне директор ресторана, что за синие повязочка на шеях тех или иных женщин — да ни в жизнь не понял бы, что буквально за дверцами тех или иных пронумерованных гнёздышек творится ТАКОЕ-раз-ТАКОЕ?! Я охренел от того на сколько всё внешне не вскрываемо. Вот эта ФИШКА!
Вот к примеру, прямо сейчас вот из какого-то гнёздышка, ну точно так же как в своё время из нашего гнёздышка, выпахнула абсолютно голая актриса варьете. И я тут же уловил, как именно по её траектории пробежки от гнёздышка, до входа в артистическую уборную на всём протяжении этого короткого пути — специально затемняется прожекторами так, что именно эта пробежка минимальна видна. Да и видна лишь только близко танцующим людям.
Шеф-ресторана подтвердил, что все перемещения поёбанных официанточек в районе танц-пола действительно затемняются. А вот варьете — освещаются. Я уже и не вырубался в эти слова шефа-ресторана. Я уже и на-пизделся, и на-ебался, и расслабился. Одним словом меня уже вырубало.
На работе меня вырубало куда круче чем вчера. Ведь вчера я был на сверх огромнейшем эмоциональном пике. И потому организм был сверх мобилизован к восприятию фантастической информации. А вот сегодня — я был опустошённым.
Добрался до работы я просто автобусом. Моя зам. начальница — отправила меня в микро-командировку по городу. Хотя в реальности это был повод — не видеть мою довольную рожу. Уже к обеду я оказался в дома. Татьяна всё ещё дрыхла, с блаженной улыбкой. У неё был выходной.
Взглянув, на её распластавшееся, расслабленное тело на кровати, на её развратную позу, на то как она сквось сон излучает улыбку я в момент почувствовал — как же я счастлив, что она СЛАВА БОГУ спит. Ведь стоит ей только открыть глаза и нас опять и опять закрутит круговерть из слов любви и обнимашек и страстей.
Мои же ресурсы давно перешагнули все разумные границы. Мне только то и оставалось, что бы аккуратненько раздеться и прилечь рядом. СПАТЬ-СПАТЬ-СПАТЬ, только, БЛЯ, спать. Последнее, что помню — я изучаю морщинки на кистях её ручек. Да — Татьяна — старушечка. А вот со спины — пионерочка.
А
