потом спустились к ложбинке между полушариями грудей, потом под грудь. В это же время губы обхватили один сосок и нежно втянули его. Язык начал облизывать постепенно твердеющую горошину, а по телу потекла сладкая нега.
Горячее дыхание молодой госпожи еще больше раззадоривало Тину и, вместе с тем, успокаивало её, расслабляло, чтобы потом вновь разжечь, заставить выгибаться навстречу ласкам, стонать и плакать от волшебного несравнимого ни с чем чувства легкости и непередаваемого счастья.
Рука Вики сколтзнула к низу живота и начала медленно гладить внутреннюю сторону бедер партнерши, миллиметр за миллиметром подбираясь к уже истекавшей смазкой пещерке, так и манящей, так и просившей любви. Тина инстинктивно развела ноги в стороны еще шире, согнув их в коленях. Большие половые губы раскрылись, обнажив вход в лоно, маленький капюшон отодвинулся вверх, открывая доступ к набухшему клитору.
Мягкие пальцы госпожи обхватили бугорок любви и начали медленно и нежно перекатывать его, то отпуская, то вновь сжимая.
— О-о-ох! — тихий протяжный стон вырвался из уст Тины.
— Сладенькая моя девочка, — прошептала Вика, — Какая ты мягонькая, нежная!
Рабыня подалась вперед и вдруг почувствовала, как пальцы любовницы один за другим стали проникать в её щелку, истекавшую соками. Тело её сотрясала дрожь, верный признак наступавшего оргазма.
Вскоре уже вся рука Вики хозяйничала в её лоне, а большой палец, обильно сдобренный смазкой, осторожно проник в анус и завертелся там, гладя стенки прямой кишки. Рабыня часто задышала, и разрядка огромной силы заставила её тело задергаться,... а изо рта вырвался стон.
— Соскучилась по ласке, — целуя девушку в губы, прошептала Вика, — Я рада, что доставила тебе немного радости.
— Спасибо, госпожа, — почти беззвучно поблагодарила рабыня, — Как же это было здорово! Я сейчас тоже вас поласкаю, госпожа! Только переведу дух.
— Не спеши, моя девочка, — успокоила её хозяйка, — У нас вся ночь впереди. Отдохни.
Только под утро девушки угомонились и уснули. И лишь, когда осеннее солнце, заглянув в их окно, своим лучом защекотало нос, Виктория, не открывая глаз, отмахнулась, как от назойливой мухи. Тина тоже проснулась, но вставать не стала.
— Как себя чувствует моя госпожа? — прошептала она на ухо Вике.
— Я побывала на облаках, — девушка закинула руки за голову, — Ти, ты прирожденная любовница. Кто тебя этому научил? Неужели, моя мамаша?
— Госпожа Эльвира меня не учила, — заметила Ти, — Она готовила меня к вашему приезду.
— Как готовила? — Вика приподнялась на локте, — Впрочем, я и сама догадываюсь. Натянула на тебя трусики с затычками и каждый день увеличивала их толщину. Так ведь?
— Да, госпожа, — рабыня кивнула головой,
— Ты голодна? — вдруг спросила хозяйка.
— Немножко, — улыбнулась Тина, — Совсем капельку. А вы?
— Хочу есть, — Вика погладила себя по животу.
— Я сейчас принесу, — Тина спрыгнула с кровати, — Только позвольте мне умыться и одеться.
— Ты не должна спрашивать у меня позволения, — добродушно улыбаясь, ответила девушка, — Делай, что считаешь нужным.
Приведя себя в порядок, рабыня спустилась вниз и вошла на кухню. Там уже сидела Эльвира, запихивая себе в рот огромный кусок хлеба.
— Долго же ты дрыхнешь, тварь! — пробубнила она, — Будешь жестоко наказана!
— А я её сейчас накажу, — проскрипел внезапно появившийся Артур, — Выйди-ка отсюда, мама!
Дождавшись, пока мать покинет помещение, он быстро запер дверь на ключ и схватил Ти за волосы. Девушка не успела сообразить, что произошло, как оказалась на полу. Парень, плотоядно ухмыляясь, уже расстегивал свои дырявые штаны.
— На колени, сука! — прорычал он, — Я накормлю тебя завтраком.
— Господин, — взмолилась Тина, но сильная пощечина заставила её замолчать.
Прошло уже больше часа, а рабыня не появлялась. Вика, заподозрив неладное, спустилась вниз
