Мне хотелось умереть и возродится вновь. Но труба звала мое присутствие.
— Нам труба, — расталкивая Вовчика, предположился я.
— Это тебе труба, а я буду спать, — приоткрыв сонноглазье и дыхнув на меня такой толикой алкогольных паров, что я враз опохмелился, произнёс дружбан.
Подозреваю, что Вагиноподобная чаша из чистого золота вожделела моих губ для испития французского благородного напитка. А может он был Армянский? Или Грузинский? Впрочем, и Молдавский, тоже не плох.
Рукоплеск конкурсного зала отдавался в моей очугунелой головушке. Яркий свет слепил карие очи, кои требовалось залить текилой или вискарём для адекватного восприятия Мира. Стакан Русской водки, живо принесённый девицой русаческой национальности, вернул меня к жизни. О чём был тур? Я не догонял. Но дикий вопль господина в сиреневом фраке: «Кто больше!», кое-что объяснял. Количество должно было перейти в качество. Эксперты в составе трёх человек: биолог, сайентолог и медик, взвешивали объём и густоносность. Ими учитывалась подвижность и оплодотворяемость.
Первым, не по обыкновению, на сцене появился Француз. К нему, сильно покачивая худопопостью, приблизилась Мисс Марсель 2010. Заглотив его детородный орган по самые туфли, она резво стала швейномашинить его стержень, дабы извлечь францужческое семя.
Зал зарукоплескал, заслышав собачий вой на Луну оргазмирующего Френчика. Гранёный стакан, наполовину наполненный жидкостью, готовой для сдачи в сперма-банк, тут же был отдан экспертам. После отделения слюны, с помощью которой хитрованша пыталась увеличить объём, оказалось, что стакан усох на четверть....
Следующими номерами программы шли Китаец Сунь, Японец Чжу и итальянец Макарони. После Немчика Швайна шёл ваш покорный слуга. Завидев гранёную стакашку, я задал сакраментальный вопрос:
— Это что?
— Ёмкость для сбора тельных жидкостей, — залыбился сиреневофраченный.
— Принесите ещё парочку, — жизнеутвердился я.
Вошедшая Русачка солнцеподобно лыбясь улыбкой Мисс Астана 2009, неся в руках по гранённику, так вертела своей филейной частью, что порывы ветра, достигая моей разгоряченной головы, взъерошивали волосы. Поставив столовые приборы на стол и произнеся: «Ам!» — что можно было интерпретировать двояко, она загрузилась на мой стержневой орган и со скорострельностью автомата Калашникова попыталась извлечь то, что ей причиталось.
Её щёки сильно раздулись, когда, я, оргазмируя, избавлялся от семенного груза. Заполнив два стакана полностью и третий наполовину, она удалилась с Арены.
— 515 миллитров, — возопил биолог и упал в обморок.
Понятное дело, что последующие претенденты на золотую чашу выходили на арену с кислыми минами. И им не удавалось приблизиться даже к стакану. Появившийся и похмелившийся Вовчик к концу соревнований сказал:
— Если кто-то и сомневался в твоей победе, то только не я!
— Почему это?
— Русские не сдаются, — кратко резюмировал дружбан.
— Ну чё там опять? Морду не корчь, будто лимон сожрал!
— Я в акуе, — зааукечился Вовчик, — новый тур, просто ни в какие ворота не лезет!
— Ну не томи! Словно томлёное молоко! Что там?
— Твой главенствующий орган должен всё время находиться на пол-шестого в течение часа. Чтобы твои глазоньки не видели. И если он затрезвонит полночь, — ты проиграл!
— Да ужжжж, — вспомнив Кису Воробьянинова, погрустнел я, — ситуация начинает казаться безвыходной и выходить из-под контроля! А что если?
— Не пойдёт! — уверенно перебил меня дружбан.
— А, может?
— Не может!
— Может, хватит в телепередачу играть? Какие будут предложения?
— Никаких...
— Говнюк!
— Сам такой!
— Придумал! Закупи как можно больше 50-тисантиметровых линеек и вооружи ими наших поклонников и поклонниц! И пусть иногда демонстрацию проводят.
— Это, точно, поможет? — засомневался Вовчик.
— Ну, ещё какое
