девочек, совершенно не привычных к алкоголю, так что глоток коньяка возымел свое действие немедленно, и я почувствовала себя несколько более разгоряченной и решительной, чем обычно. По крайней мере я не раз слышала, что это помогает. В таком виде и состоянии я постучала ... в комнату брата и робко зашла, замерев за его спиной. Он сидел за своим ноутом и резался в какую-то онлайновую игрушку. На нем был короткий банный халат, и с мокрых волос на шею стекала вода. Вообще-то это было слишком для того, что я задумала, но отступать было некуда (по крайней мере так мне искренне казалось под легким приятным воздействием папиного раритетного коньяка). Я обошла его справа и уселась на подлокотник дивана в зоне его видимости. Он мельком бросил на меня взгляд, но тут же снова уставился в монитор, так что я даже не поняла, произвел ли на него мой вид хоть какое-то впечатление.
— Что? — спросил он, не глядя в мою сторону.
— Я хотела поговорить вообще-то... , — робко начала я, нервно кусая губы.
— Ну давай, — он активно стучал по клавишам.
— Ты не мог бы поставить на паузу, — сорвалось у меня, и я тут же об этом пожалела, ведь гораздо проще было бы говорить, если бы он на меня не смотрел, но теперь уже было поздно. Митя слегка раздраженно стукнул по клавише и повернулся, на этот раз оглядывая меня с нескрываемым любопытством. Я покраснела до ушей, нервно подскочила с места и зашагала по комнате.
— Ну и? — в его голосе слышалось нетерпение.
— Дело в том... дело в том, что мне нужен твой совет.
— Ого! Какое доверие! — хмыкнул он, впрочем, не очень впечатленный, медленно встал, и, скрестив на груди руки, присел на край стола, внимательно наблюдая за мной. Его настрой несколько охладил мой пыл. Собственно, чего я ожидала?
— В общем, мне нравится в классе один парень... , — я замялась, отвернувшись к окну, — Я ему тоже нравлюсь, и на ближайшей вечеринке он собирается меня поцеловать.
Я повернулась к Мите, украдкой стараясь рассмотреть его реакцию. Он приподнял брови и, кажется, едва сдерживал усмешку.
— Какие нешуточные страсти нынче у деток в седьмом классе! — снова иронично заметил он.
Я сконфуженно замолчала.
— Ну и в чем мое участие? Кажется, у тебя все хорошо.
— Не совсем... Дело в том, что... , — я собралась с духом, — Дело в том, что я не умею целоваться.
Последовала напряженная пауза, которая, собственно, показалась напряженной только мне, потому что Митя стоял в каком-то скучающем раздумье, слегка вытянув губы.
— И чем же тут я могу помочь? — совершенно спокойно, явно без всякой задней мысли спросил он.
До сих пор поражаюсь, как мне тогда хватило смелости и, главное, глупости, произнести все-таки то, что было запланировано заранее.
— Я думала, что ты... , — у меня пересохло во рту, — что ты мог бы научить меня.
Он не отвечал очень долго, наверное, вечность, хотя скорее всего вечностью мне показалась всего пара секунд. Я не решалась даже посмотреть на него, но каково же было мое состояние, когда я поняла, что он медленно приближается ко мне. Сердце готово было выпрыгнуть у меня из груди и я бы не удивилась, если бы на моем лице проступили ожоги от стыда, который беспощадно жег меня изнутри. Я стояла, потупив взгляд, крепко прижавшись спиной к подоконнику и уцепившись за его край руками, чтобы не упасть от предательской слабости в ногах. Митя подошел, немного постоял напротив, потом нежно тронул распущенные длинные волосы, погладил по щеке и приподнял мое лицо за подбородок. Я решилась поднять глаза, но встретившись с пронзительным взглядом его серых глаз, тут же глупо захлопала ресницами.
— Ты искренне считаешь, что мальчикам в седьмом классе нравятся опытные девочки? — серьезно поинтересовался он, ставя меня в тупик своим слишком уж очевидным вопросом. Почему я заранее не продумала, что на такое нужно отвечать?!
— Ну, все мои подружки уже целовались 100 раз, а я нет... И я
