тщательно скрывая от Нели, что не свободен. Потому что те 2—3 недели, что он ухаживал за девушкой, он был глубоко влюблен и «абсолютно одинок».
Неля перевернула его мир. Мир грубоватых, простецких отношений и столь же несложных женщин. Она принесла неведомую ему ранее возвышенность, интеллигентность, застенчивость и совершенно не раздражавшую его скромность. Над которой он раньше всегда смеялся и не верил в неё. Всё в этой приветливой и дружелюбной девушке было естественно: обаяние без ложной надменности со спокойным достоинством. Раньше Виктора и не тянуло к таким, они казались ему скучными, но здесь все было иным. Он и не хотел себе признаваться, но догадывался, что влюбился. В девушку, с которой и вести-то себя иногда не знал как.
Нелю не тянуло к нему, это было заметно, но Виктор надеялся, что это пока. Пока всё несерьёзно. Ещё он думал, что это у неё из-за стеснительности и разницы в возрасте. Его же бешено влекло к девушке. Он так намучился в затянувшийся «конфетный» период, что опасался потерять контроль над собой и однажды не сдержаться с ней. Держа её изящную руку при прощании, слегка обнимая за плечи при поцелуе в щёчку (смешно, но большего она не позволяла), он мечтал однажды заломить эти тонкие руки и грубо взять её, оставив синяки на плечах. Натуралистически представляя себе эти сцены, он ни на миг не сомневался, что однажды так и случится.
Видя горящее пламя желания в глазах мужчины, девушка становилась холоднее и сдержаннее, неустанно повторяя «Давай не будем торопиться, не сейчас, подожди!». Испытывая едва сдерживаемую ярость, когда она твердо пресекала его упорные попытки сблизиться, Виктор на полном серьезе считал, что Неля чуть ли не смеется над ним. Ей должно понравиться с ним, пусть только станет сговорчивее — терзался он мучительными желаниями, в очередной раз потерпев романтическое фиаско от этой «снегурочки». И снова заставлял себя приятно улыбаться и сковывал туго натянутыми цепями внешнего приличия, выпуская её гибкую руку из своей при прощании возле её дома.
Громко хлопал дверцей автомобиля, отъезжал за ближайший угол, рвал непослушную молнию брюк, чтоб руками довести себя до быстрой эякуляции, в бессильной злобе выплёскиваясь не в неё. После свидания поздно вернувшись домой и рявкнув на начинавшую было скандал Ларису, бесцельно слонялся по квартире, много курил на балконе. Почти не разговаривая с ластившейся к нему женщиной, быстро и грубо трахал её, как той нравилось, до тонкого повизгивания. С недавних пор представляя на месте сожительницы ту, холодную и недоступную. Пока недоступную. Утром же, не понимая чего хочет от него женщина, претендующая на его внимание и помнящая страстную ночь, вновь досадливо отмахивался от неё, ставшей такой постылой. Мечтательно представляя, что та, темноволосая и немногословная, ему никогда бы не надоела.
Они немного разговаривали, было почти не о чем. Их жизни — предпринимателя и вчерашней студентки педуниверситета — нигде не пересекались. Правда, быстро выяснилась её тайна «ненастоящей воспитательницы»: была она инструктором по фитнесу, работала в том числе и в садике. В период летних отпусков её попросили вести группу, т. е. стать подменным воспитателем. Получая от работы с детьми сплошное удовольствие и обожаемая ими, она не отказалась.
Неля не очень поняла его шутку, что вообще-то лето он не любит, но этому — благодарен. Лето было мертвым сезоном в его бизнесе: машины летом не ломались, а семья как раз занималась автозапчастями. Уже давно, лет 15. Родители и дети.
Окончив в этом году университет и получив диплом, Неля искала свое призвание. Она не слишком хотела быть воспитателем, чтоб не быть привязанной надолго к одному месту. Её вполне устраивала работа фитнес-инструктора, а позанимавшись с детьми, она пришла к мысли, что ей очень нравится. За лето она наметила подыскать несколько вакансий
