образовании спрашиваешь? — Угадала... — Три курса инъяза. Английский и французский в совершенстве, немецкий пока со словарем... — Скажите, пожалуйста. Такая образованная и только путана... — Я только для тех путана, кто мне понравится. Понятно! — она шаловливо щелкнула пальцем по моему носу. — Значит, я тебе нравлюсь? — Там, на улице, нравился, а сейчас не очень... — Вот те раз! Это почему же? — Слишком много вопросов задаешь, а женщине уже давно любви хочется... — И как ты предлагаешь, чтобы я любил? — Слушайся меня во всем и выполняй все мои команды. — Как в армии? — Примерно. Сейчас ты расставишь ноги, а я сяду на твоего «Бойца» спиной к тебе. Но чтобы ты лучше видел всю технологию процесса, мы подложим под твою голову вторую подушку. — Идет. Только я встану и слегка поверну лампу, чтобы лучше тебя видеть.После того, как я повернул лампу и направил свет прямо на нее, тут же быстренько улегся на прежнее место. Теперь я видел не только ее шикарную спину, на даже меленькие веснушки на ее плечах. — Ты готов? — повернула она свою милую головку, обрамленную соломенного цвета прядью, спадающей на плечо — Всегда готов! — отдал ей честь пионерским жестом. — Тогда начнем, — отвернулась она, наклонилась к моим ногам, уперлась в них ладошками и медленно, очень медленно стала приподнимать таз. Вот показались ее миленькие, розоватые ягодицы с заманчивой дырочкой между ними, затем знакомый женский бугорок, покрытый почти незаметной растительностью и, наконец, самое заветное, желанное место с припухшими губами.Это «кино» так возбудило меня, что мой «Боец» уже готов был выпрыгнуть из своего окопа и нырнуть в ее загадочную щель. Но ему это делать не пришлось, так как «щель» скоро сама нашла его и стала медленно погружать в свою глубину. Я видел, как ее маленькая дырочка стала растягиваться в стороны, надеваясь на головку «Бойца». Губки уже облизывали ее полностью, но движение вниз все еще продолжалось, пока «Боец», окончательно утонув, достиг дна. Он хотел было там уютно расположиться, чтобы унять переполняющее его чувство и не «расплакаться» раньше времени, так как «Кайф» только начинался, но это ему не удалось, ибо ягодицы девушки уже медленно поползли вверх. На самом верху губки щелки, тесно сжимающие головку, вдруг соскользнули, и мой «Воин» оказался с непокрытой головой. Но эта пауза продолжалась не более трех-четырех секунд, как губки вновь ухватились за розовую головку члена, и желанная щель снова накрыла «Воина». Такой замедленный темп с нежными прикосновения ее «Киски» доводил меня до крайнего возбуждения, так как я «всеми фибрами своей души» так чувственно ощущал ее нежное тело, как ни у одной из ранее покоренных мною женщин. А когда она в самом верхнем положении, не вынимая члена, делала круговые движения тазом в одну и другую сторону по несколько раз, а затем, словно проваливаясь, резко насаживалась на член до самого конца, замирая внизу, и тут же взлетала вверх, останавливаясь и сжимая мышцами только головку моего «Воина», что было выше всех моих сил, чтобы удержаться от бурного оргазма, я не выдержал и так ударил струей вверх, что капли спермы достигли ее крестца. Она повернула ко мне лицо, перекошенное чувством вожделения, и, проведя ладошкой по пояснице, вымочив ее в сперме, сунула пальцы в рот и стала демонстративно их облизывать. — Ты уже кончил? — иронично спросила она, изобразив удивление приподнятыми бровями на лице. — А ты?! С некоторой долей ненависти, в дрогнувшем от необыкновенного напряжения голосе, спросил я, оказавшись в роли побежденного противника. — А я думала, что мы только начинаем...Я понял, что свой «Сталинград» я уже проиграл, но был уверен, что взятие «Берлина» окажется на моей стороне. — Тогда продолжай, но только теперь лицом к «врагу»! — я
