чего? — Отец нашёл меня, уцепился рукой за камень.
— Пап, а как понять, что женщина, ну, девочка — Я не знал, как сформулировать вопрос. — Ну, как сказать. Готова с тобой.
— Заняться любовью? — Отец усмехнулся залез на камень. — Это ты почувствуешь.
— А. — Сказал, вот. — Ну, да, как почувствуешь?
— Знаешь, мужчина понимает это. Он чувствует. Стоит один раз это почувствовать и всё. На всю жизнь. А вообще, женщина выдаёт себя глазами. В них всё написано. И тогда мужчина берёт женщину. Даже если она сначала будет сопротивляться. Или делает вид, что сопротивляется. Это так бывает. Ты это увидишь. Это не возможно не увидеть.
— А ты, когда с матерью? — Я не знал, как сказать. Ведь, я если начну говорить, то из меня польётся всё! Всё что я видел или додумал.
— И мать также. — Он усмехнулся. — Она же женщина.
— Ну, да. — Я почесал живот. — Я поеду домой. Хочу побыть один.
— Давай! — Отец соскользнул в воду. — Я матери скажу, что ты поехал домой готовиться к школе.
— Хорошо.
— Пап. — Я не знал, что я хотел бы сказать. Так как столько у меня вопросов к нему и матери, просто душат. — Скажи, а почему женщины изменяют мужчинам? Ну, они, вот, вроде с тобой, а потом уже с другим?
— По разному. — Он пожал плечами. — По разному. Надо смотреть, нужно больше информации. Что за мужчина, что за женщина. Какие у них отношения. Как что... А потом, мужчина владеет ситуацией.
***
В квартиру я ввалился сумрачный. Меня рвало изнутри желание. Такое дикое желание, что чуть не взвыл, когда кондуктор, девушка двадцати лет, уронив на пол монету, наклонилась, показав грудь, чуть прикрытую тканью лифчика. Мне захотелось снять всё с неё. Даже не снять — содрать, а потом войти в неё. Жёстко, властно. Так хотелось мне, а на самом деле Максиму.
Прохлада квартиры уронила мой жар, утащила на диван, куда я упал, сбросив всю одежду. Меня лихорадило, словно при высокой температуре, пробегал озноб, а в голове звучала фраза « и тогда мужчина берёт женщину». Но как понять? И как брать? Просто срывать одежду, валить на пол, разводить ноги и вперёд? Одни вопросы. Нет, вроде понятно, но вот как реально?
Я закрыл глаза и в сонном тумане стали мелькать яркие картинки, запечатлевшиеся в моей памяти. Райский сад, Эллада, Коста их лица, особенно лицо Косты, когда мать захватила его голову губами. А как отец постанывал под губками Эллады? И как она могла так глубоко заглотить член отца? Я мерил свой член линейкой, после того как-то раз услышал, что отец посмеиваясь сказал, что в восемнадцать лет иметь такой длинный член прямая дорога в любимцы женщин. У меня был всего-то двадцать один сантиметр. Конечно, длиннее, чем у остальных парней, с которыми я мог это обсуждать, но не такой громадный как у отца. У него, наверно, все двадцать пять! Я повернулся на бок, сменив и картинки перед глазами. (Специально для — ) А какие были глаза у матери, когда отец насадил её на свой член? Просто как у сумасшедшей!? А когда шла к нему от Косты? Я-то мог видеть, как блестели у неё глаза. Странным таким блеском. Вспомнив движение головы матери на члене Косты, я потянулся, чувствуя, как наливается Максим силой. Эх! Как мне понять, что это было? Ведь это не было изменой. Они делали это на глазах у друг друга? Да. Шутили ещё, переговаривались. Райский сад, с милым рай и в шалаше. Я вздрогнул. Передо мной в воздухе сформировалась округлая попка, контуры раздвинутых ног, женская рука водившая членом межу своих ног, сопровождая это всё таким смехом, что становилось щекотно прохладно внизу живота. А потом выплыла Эллада, которая почему-то сосала член, держа его в руках как леденец. Проплыв мимо меня, она остановилась, присела, показав тонкую полоску складок между ног. Убедившись, что я смотрю на неё, запустила туда палец, задвигала рукой, посасывая при этом член. И я понимаю, что этот член мой, а Эллада вовсе не Эллада, а соседка снизу — Лена, на которой тот самый откровенный
