убью!
— Ты забыла? У нас просто идет достоверный спектакль.
— Это уже не спектакль!!! — Яростно зарычала Кушина, пытаясь вырваться из прочных наручников.
— Может и нет. Но сколько ты уже вынесла? Готова сейчас плюнуть на все и высвободить свою силу? Готова пожертвовать своими родными, чтобы сейчас избавиться от меня? Особенно теперь, когда победа так близка и нужно только лишь дождаться прихода Чмина.
— А ты не думал, что я могу убить тебя и потом. После выбивания сведений из работорговца.
— Можешь, разумеется. Но мне плевать. Я живу здесь и сейчас. И сейчас я слишком изголодался по женскому телу и хочу получить удовольствие....
«Ты дура даже не подозреваешь, что никакого «ПОТОМ» уже не будет. Потому что сейчас я кую для тебя новые цепи, в основу которых войдет мой драгоценный компромат, хехехее... Но мне выгодно, чтобы ты пока тешила себя наивными надеждами. На данный момент они удержат тебя от необдуманных поступков и сделают покорной козочкой.»
Не обращая больше внимания на яростно ругающуюся Кушину, обещавшую ему все кары земные с крайне мучительной смертью, Пуз достал ножик и разрезал ее верхнюю одежду и лифчик, открывая крайне аппетитную грудь.
Чуть помяв обнаженные сиськи сучки и полюбовавшись на лицо Узумаки, полное запредельного стыда и унижения, толстяк расхохотался. Какая это наверное мука знать, что в любой момент можешь прекратить эти издевательства, стерев виновника в порошок, но... но не делать этого. Позволять себя унижать ради жалкой и слабой надежды спасти своих родных.
— Ты даже не представляешь, что я с тобой потом сделаю, урод... Я... ахх!... Что ты творишь ебаный кусок дерьма?!! АХ!... Прекрати!... Ах... — Кушина сбилась со своей гневной тирады, невольно издав несколько предательских полустонов-полувсхлипов, когда Пуз неожиданно приник своими толстыми вывернутыми губами к ее затвердевшим сосочкам, начав агрессивно их лизать, сосать и иногда слегка больно покусывать. При этом извращенец не забывал работать руками, массируя вымя кобылки и периодически сжимая его и разжимая. Девушку мгновенно затопила волна разнообразных, но очень сильных ощущений, путая ее мысли, сбивая дыхание и затапливая тело волной обжигающего жара, постепенно концентрирующегося в области паха. Чувствуя неправильность происходящего и то, как ее тело все больше поддается ласкам мерзкого урода, Кушина снова в страхе забилась, стараясь прекратить атаку поддонка. Однако, со скованными руками и придавленная жирной тушей, смогла только беспомощно перебирать ногами и слабо извиваться. Закусив до крови губу, чтобы унизительно и позорно не стонать, Узумаки полностью сосредоточилась, лихорадочно стараясь подавить нарастающее возбуждение и не дать уродцу себя победить. Но в этот раз ее тренированное тело шиноби отказывалось подчиняться воле хозяйки и уже спустя минут десять интенсивных ласк, Кушина не сдержала нового позорного стона.
— Нравится, козочка? Смотрю грудь у тебя и в самом деле крайне чувствительна, хеххехехе... Наверное уже вся истекаешь? Как же легко ты потекла и застонала под чужим мужиком, предав и забыв своего мужа... Наверное в душе ты обычная шлюшка, жаждущая, чтобы ее хорошенько отодрали! Давай же, кончи от мои ласк сучка, покричи громче своим сладким голоском от удовольствия! Покажи свою развратную натуру! Или может я настолько лучше твоего муженька, что ты не способна сдержать стон даже от всего лишь моих пальцев? Наверняка уже мечтаешь о моем члене? Поверь, он намного лучше пальцев хехехе... — Как опытный психолог, Пуз знал, что говорить, чтобы постепенно сломать волю подобной норовистой кобылки. Сейчас она наверняка и в самом деле считает себя предательницей любимого, ненавидит себя за неспособность противостоять нарастающему возбуждению и мысленно обзывает себя шлюхой. Толстяк хорошо знал