— Аркадий, враги, поговаривают, что у тебя жопа прыщеватая. Как ты собираешься ебать свидетельницу? — спросил Палыч у тщедушного паренька, загружающего аппаратуру в Рафик.
— Наговаривают завистники, хотят всех женщин окучить без меня, — находится что ответить кинооператор.
— Лезь в автобус — приказывает Эльза, — хочу посмотреть.
— Зачем это? — делает непонимающее лицо парень.
— Жопу покажешь, — поясняет девушка.
— Да я не собираюсь сниматься! — злится будущий порноактёр. — Ты совсем что ли сбрендила?!
— Лезь, падлюка! — подталкивает она его к дверям, — у нас актёров не хватает для массовки, не выкобенивайся.
— Куда ты, нахуй, денешься из танка? Погибать так всем в братской могиле. Кто ещё Аркашкину жопу не видал? Палыч, иди смотри, мы с Люськой видели, — ехидничает Костик.
— Ап чём базар? — спрашивает Люська, таща огромные пакеты с одеждой и париками, — чего не видели?
— Смотрины Аркашиной жопы на присутствие девственных прыщей. Там собирается консилиум, тебя только не хватает. А я не полезу, чё я Аркашкиной жопы не видел, что ли?
Внутри автобуса стоит Аркаша со спущенными штанами согнувшись буквой «Г». Эльза, подсвечивая фонариком, внимательно разглядывает его булки. Палыч стоит немного в стороне, не вмешиваясь.
— Ну что там? — спрашивает подходящая к ним Люся.
— Чисто, — констатирует Элька, — ан нет, вот один есть возле ноги. Я думаю требуется хирургическое вмешательство, каковы будут мнения: давить или резать?
— Сначала давить, потом резать, — заявляет Люся.
— Садисты, вы, — кричит Костик, — сначала задавить решили человека, а потом зарезать. Не проще ли его: чик по горлышку и в колодец?
— Не-не-не, — говорит Аркадий, — я против хирургических вмешательств до моей жопы. Лучше уж по горлу и в колодец.
— Милый, — ласково гладит его Эльза по попе, — соглашайся или я тебе больше не дам. Мне за падло ебаться с прыщеватыми.
Аркашка аж вздрагивает от таких ласковых прикосновений, он соглашается, но в качестве обезболивающего требует от Эльзы этого самого.
— Я тебе отсосу, — говорит Эльза, — мне там предстоит долгая и упорная ебля. Нужно быть в форме.
— Ладно, — соглашается оперируемый.
— Никаких отсосов, — запрещает Палыч, — это не кино. Сначала сняли последнюю сцену, потом любую другую. Там всё пойдёт своим чередом в реальном времени. Все ебут невесту, свидетельниц и ебутся с женихом и свидетелями с кухаркой и служанкой до кучи. Не хватало ещё, чтобы мои порноактёры сплошали.
— Ладно, выдавливай, — соглашается жопоголый.
— Сначала обезболивающее, — говорит лысоголовая и, резво вытащив ремень из штанов оперируемого, звонко хлещет с оттяжкой по его сранделю.
— Ты что творишь, курва заморская! Больно же, за что?
— Клин-клином вышибаю, — отвечает заморская курва, — одной болью вытесняю другую.
Затем она подставляет два своих когтя и чик-чик прыща как не бывало.
— Спирт! — приказывает хирургиня, — тампон... Да не тот тампон, дура! — ругает она ассистентку, — он же не баба, ваточку давай.
Ассистентка, ничуть не обидевшись, подаёт Люсе вату.
— Спирт... ещё спирт... огурец, — командует Люся.
— Какой огурец? Не понимает Эльза.
Но до неё вскоре доходит, что это анекдот про Петьку и Чапая и она начинает дико хохотать. Все хохочут, даже Аркашка с побитой и прооперируемой жопой.
Просмеявшись, труппа забивает Рафик инвентарём, грузятся сами и едут за город, в место, именуемое в просторечии «Обкомовские виллы».
***
На полянке поместья в сени прекрасных кедров, берёз и елей прячется прямоугольник стола, заставленного всевозможной едой, как заморской, так и нашенской. Аркадий и Константин одевают монтажные кошки и, не поздоровавшись с гоп компанией, лезут на ближайшие деревья, чтобы подвесить микрофоны на растяжках над полянкой. Палыч выгружает оборудование и разнообразные съёмочные причиндалы. Из микроавтобуса
