Зазвонил будильник, истерично возвещая о том, что пора вставать и идти в школу. У меня всегда было ощущение — какую мелодию не поставь на него, он всегда будет кричать с надрывом, словно живой.
Еще не разлепив глаза, я нащупал кнопку и выключи эту адскую машинку. Возникла странная мысль; а как в средневековье люди просыпались без будильника? И сколько битв было проиграно из-за того, что какой-нибудь трубач проспал. Да уж, технологии.
Технологии...
Мои глаза широко распахнулись. Что за странный сон приснился мне вчера? Будто нашел некую ретро-советскую гипно-машинку, нацепил ее на свои худосочные ручонки и пошел гипнотизировать сестру, маму и...
Увидев ссадину на колене, я проснулся мгновенно. Листы инструкции лежали на батарее, а Гипноверб, казавшийся выдумкой и сном, аккуратно покоился на столе.
Я взглянув на него, потом перевёл взгляд на листы, потом на ссадину. На душе стало как то не по себе. С одной стороны я был рад, что это все было взаправду, с другой — меня мучила совесть. Все-таки мне всего восемнадцать, и пора бы подумать о последствиях своих поступков, нежели заставлять свою сестру на коленях отсасывать.
— Черт вот, блин... опять опаздываю! — я вскочил и, прикрывая стояк, побежал в душ.
— Не успел! Полудурок! — Дылда проскочила мимо. Я уже хотел выругаться, но умолк когда увидел, что на ней была лишь майка. Да, майка и больше ничего.
Она, обзываясь и строя рожи, проскочила мимо меня, бесстыдно сверкая ляжками, роскошной задницей и гладкой киской.
Злобно смеясь, Катька повернулась, вновь показала мне средний палец, не обращая внимания на то что майка перекрутилась и ее юные грудки свободно покачивались перед моим взором.
— Сиди теперь под дверью, ботан! — она закрылась в ванной.
Я стоял, прикрывая свое вздувшееся достоинство подушкой. Похоже, эта Штука извращала психику. Человек оставался тем, кто он есть и не замечал искажение в своем поведении. То, что казалось ему диким и не приемлемым, становилось нормой. После вчерашнего массажа и отсоса, моя сестра уже считала нормой, что она будет бегать голой, перед своим младшим братом.
Член встал еще сильнее, но вместе с тем холодок пробежал по спине. Гипноверб, в каком-то, смысле продолжал работать, даже когда был отключен.
— Сын! Это что за вид?!
Я обернулся и увидел маму. Только вчера она поддалась моим уговорам, была податливая мягкая, но сейчас она вновь была строгая. И, в отличии от сестры, на ней был халат, надетый поверх футболки. Я был удивлен-она была одета гораздо более закрыто, нежели вчера утром.
Мать подошла и вновь строго смерила меня взглядом. Вопросительно уставившись на подушку, которую я прижимал к стояку.
— Я конечно все понимаю, но ты уже давно вышел из того возраста, когда бегал с голой попой по дому. Что за поведение? Не стыдно тебе?
— Катька просто, опять... — Я что то промямлил, — заскочила, я пытался успеть... — но глаза против моей воли ощупывали мать.
Блин, что ж я такое натворил, это моя родная мама, а я на поводу у похоти вчера лапал ее! Да это было приятно, но так нельзя! Нельзя гипнотизировать родную мать, а потом мять ее задницу и сиськи.
— Одень что ни будь и возвращайся сюда. — ее тон был строгий.
Я кивнул и, юркнул в свою комнату.
Одеваясь, я размышлял над одной вещью, почему на сестру влияние оказалось сильнее, нежели на маму? Мать, даже наоборот, стала как будто еще строже, после вчерашних «обнимашек».
Хотя может это и хорошо? Может не стоит вот так вот пользоваться такой Штукой. И я могу таких дел наворотить что во век не расхлебаю.
Вернувшись, я со страхом глянул на дверь ванны. А ведь Катька, с ее искаженной психикой, после применения Штуки, вполне возможно, выскочит голышом. И что тогда? Мать спросит; «что за дела»? А Катя, с вывороченным наизнанку сознанием, скажет что вчера отсасывала у своего братца, дабы напиться его спермы.
Всё. Конец. Что ж я натворил.
