взвалил на себя ее тело. Ее не надо было учить. Она все знала и понимала, схватывая желание мужчины налету. Я стал вводить член, держа его одной рукой, а другой, прижимал к себе ее таз. Она была в позе наездницы, но эта позиция не устроила второго клиента, который властной рукой прижал ее лицо к моему лицу так, что ее губы прильнули к моим губам.
— Целуй его! И без комплексов. Так целуй, чтобы у него губы посинели и дух захватывало! — продолжал издеваться над нами мой друг.
Девушка не стала ждать второго приглашения и тут впилась в мои губы страстным поцелуем, слегка укусив меня. Мой член тем временем действовал самостоятельно. Он медленно входил в женское тело, ощущая его тепло, словно погружался в мягкую и теплую ванну в нашем санатории.
Достигнув дна «Окопа», он замер, но тут же я почувствовал, как толстое «бревно» моего друга властно вторгается в женское тело сверху. Он тоже продвигался медленно, но, исчерпав свою длину, замер, словно соображая, что же делать дальше. А дальше была простая проза: мы просто, с двух сторон, одновременно стали драть ее, как сидорову козу. Она сначала кричала от избытка чувств, затем стонала и наконец заплакала от боли, но это не остановило двух самцов, обуянных страстной похотью. Мы продолжали почти рвать своими «Бойцами» ее грешное тело на угодные нам части.
— Ой! Уй! Ох! Погодите же! — кричала она, по инерции подмахивая нам. Но куда там. Вадим так надавил на ее зад, что она чуть не расплющила меня своим тазом.
— Чего орешь, дура? — успокаивал ее я, кусая ее губы и язык.
Мадам пыталась вырваться из наших цепких объятий, но, видимо, смирившись, как-то вдруг сразу обмякла и перестала биться. Наступил самый желанный момент насиловать безвольно притихшую женщину.
Ведь она уже сорвала кайф, поливая меня своим семенем от бесконечных оргазмов, а я еще ни в одном глазу: член расбух, как бревно, но ни разу из него ничего не капнуло. Поэтому мы продолжали трахать ее до полного нашего изнеможения. И когда мы оба, выжатые до конца, упали на ее бездыханное тело, оно вдруг ожило: она улыбнулась и открыла глаза:
— Ну, как я вас уделала, трахатели долбанные, а?
— Во! — сказал Вадим. — Так же и днем было, когда я ее из «раненых» в «мертвые» записал.
— А теперь она какая? — спросил я друга, крепко целуя его подругу между ее прекрасных ног.
— Думаю, что опять «раненая»...
— А мы с тобой какие?
— Думаю, что «убитые»...
— Это почему же?
— Ну, ты слил хоть раз?
— Не. А ты?
— Я тоже не...
— Вот в этом весь и фокус. Она кайф ловит, а мы, как жеребцы стараемся, но никак не можем осеменить кобылу.
— Нет проблем. Сейчас я вам помогу. Поверните меня на спину. Во! Под голову подушку подложите. Теперь вставляйте ваши стручки мне в рот. Так! — едва шевеля губами произнесла она и стала отсасывать наши «перцы». Делала она это настолько искусно, вытягивая из нас желанные соки, что после получасовой работы наши «мальчики» тут же расплакались.
— Смотри. Она же мне до крови отсосала, — указал я на две красные капли, капнувшие на кровать из моего члена.
— Чему удивляешься. Вампир-баба. Супер! — похвально похлопал ее по заднице Вадим.
— Капитан Стрельцов. Я еще ваши яички не пробовала на вкус, — улыбнулась девушка и, ухватив за яйца, потянула его на себя.
... Они катались по кровати, как клубок совокупляющихся змей. Вадим отсасывал ей между ног, она же не выпускала изо рта его член. Когда тот начал испускать пульсирующую струю, она выхватила его изо рта и стала брызгать в мою сторону:
— Смотри, командир, как брызгают спермой настоящие мужчины! — язвительно посмотрела она в мои глаза, и я понял, что она хочет чтобы я тоже довел ее до состояния «раненой». Я запрыгнул на кровать, растолкал совокупляющихся и тут же
