быть голоса?» — подумал он.
Но было тихо. Только деревья все еще тревожно шуршали листьями, да где-то неподалеку был слышен полет птицы.
«Показалось», — подумал он.
Пройдя еще немного, он увидал густые темные кусты и, чуть повыше их, высокие темно-зеленые стебли камышей.
Гилас направился туда.
Ленивый лепет еле слышных речных струй все сильнее и сильнее становился слышен за кустами.
Юноша раздвинул кусты — перед ним блеснула тихая лесная заводь. Было так тихо, и такой ласковой и чистой казалась небольшая речка, что Гилас спокойно подошёл к воде. Большие, широкие, зеленые листья кувшинок с прекрасными белоснежными цветами покрывали поверхность пруда. Вода была настолько чиста и прозрачна, что было видно, как тонкие стебли уходили далеко вниз. А там, на дне, золотая солнечная сетка покачивалась на желтом песке и яркие рыбки медленно и лениво двигались, чуть шевеля плавниками.
Он опустился на колени и зачерпнул ладонью воду. Несколько капелек воды, радужно блеснув на солнце, упало обратно в речку с ладони. Легкие волнистые круги пошли в разные стороны, чуть зашевелив неподвижные листья кувшинок.
Вода была восхитительной — прохладной и сладкой.
Гилас наклонился над прозрачной рекой и еще раз зачерпнул и выпил воду.
Было так свежо и покойно, что уходить не хотелось.
Он присел на самый край берега и стал смотреть на зеркально отражающиеся в воде кусты и деревья, синее небо и облака, плывшие над лесом.
На него из воды смотрело его лицо, молодое, красивое с цветочной короной.
Долго он так сидел, любуясь отражениями. Вода зачаровывала, манила, звала к себе.
Он подумал, что аргонавты, наверно, заждались его, и пора уже возвращаться. Да и Геракла хотелось снова увидеть.
Оторвав взгляд от волшебного зеркала воды, оглянулся в поисках кувшина. Тот лежал на боку недалеко. Гилас протянул руку и взял его. Зачерпнув полный кувшин, он уже собирался уходить, как почувствовал, что кто-то или что-то коснулось его. В прозрачной воде была красавица-нимфа с белыми жемчужинами в волосах и зелеными глазами. Ее маленькие прохладные беломраморные ручки касались его.
— Не уходи, Гилас, — попросила она.
— Ты кто? — удивился юноша.
— Я — Дриола, — сказала девушка, — нимфа.
Она влюблено смотрела на него.
— Ты так нам понравился своей красотой, — продолжала она, — что мы хотим, чтобы ты остался с нами.
Прекрасные нимфы подплывали к ним с разных сторон.
— Я не могу — меня ждут на корабле, — смущенно ответил он.
— Ну, побудь еще немножко, — просили нимфы, — дай нам полюбоваться тобой.
— Мне надо идти, — Гиласу было неловко отказывать им.
Он стоял в нерешительности, затем развернулся и даже сделал шаг в сторону от воды.
— Подари хоть на прощание поцелуй, — попросила Дриола и протянула к нему руки, с которых стекала хрустальная вода.
Он не хотел целоваться — его губы еще помнили поцелуй Геракла. Но он сжалился над нимфой, да и смотрела она так просящее, что он подошел ближе к воде и нагнулся. Маленькие ручки Дриолы обняли его шею. Ее холодные губки коснулись его губ и замерли в поцелуе. Гилас почувствовал, как становится тяжело дышать. Кувшин выпал из рук, и юноша попытался освободиться из объятий нимфы. Но руки нимфы, казавшиеся такими нежными и маленькими, крепко держали жертву. Они стали тянуть его в воду. Гилас отчаянно пытался освободиться, но его руки только скользили по телу нимфы. С трудом оторвав губы от губ девушки, он успел крикнуть:
— Гераааакл!
Но его тело уже полностью оказалось в реке. Вода еще немного побурлила и вскоре успокоилась. Большие листья кувшинок закрыли то место, где исчез Гилас.
И опять стало ... тихо. Все: темный лес, голубое небо, темные спутанные кусты, прохладная вода — замерло в ожидании чего-то.
И