и пойдём оттуда... Тогда я, может быть, чего-нибудь и вспомню...
Они так и поступают. И уже очень скоро Яровая радостно объявляет:
— Вот он, её дом. Точно. И знаете, отчего я в этом не сомневаюсь? Чем он всё же отличается от всех окружающих?
— Смею предположить, что у него дверь только с одного торца, а не с двух, ибо в нём живёт одна семья, а не две... Правильно?
— Правильно, — подтверждает она несколько озадаченно. — Подождите меня здесь около калитки... Если моя подруга дома одна, без мужа, то, полагаю, она не будет возражать против того, чтобы я привела к ней и вас. И тогда мы неплохо проведём здесь часик-другой... Если же нет, то продолжим нашу прогулку...
— Хорошо, идите, я здесь постою, подожду...
Зоя открывает калитку, проходит к крыльцу, поднимается на него, открывает дверь и скрывается за нею. А через минуту-другую появляется и машет Борису рукой:
— Заходите!
— Милости просим! — встречает его по ту сторону двери хозяйка — дама лет 35 (а может и больше), в меру упитанная, с правильными чертами лица, окаймлённого шикарной русой косой.
— Знакомься, Люся, это мой сегодняшний ухажёр, и зовут его Женя, — представляет ей его Зоя.
— Проходите, располагайтесь и дайте мне возможность приготовить вам чай...
— Бог ты мой! — восклицает Женя, усаживаясь на диван рядом с Зоей и оглядываясь.
— Что вас удивляет? — спрашивает Зоя.
— Узнаваемость... Такое впечатление, словно я уже здесь бывал... Та же внутренняя планировка, та же обстановка, та же её расстановка... А там, наверно, спальня?
— Люся! — кричит Зоя в направлении кухни. — Мой ухажёр оказывается очень-очень любопытным...
— Что, — подаёт оттуда голос Люся, — интересуется, что, где и с какой стороны у тебя приделано?
— Нет, не угадала!
— Ужель целоваться лезет?
— Фи! Ну как тебе такая мысль могла придти в голову?
— А она мне сразу же пришла, как только увидела его. Вот, думаю, повело Зойке, такого сладенького мальчонку заполучила на вечер... Нацелуется, наверно, сегодня с ним в волю!
— Да хватит тебе фантазировать! Чай готов?
— Завариваю.
— Ну так неси его сюда, и я скажу тебе такое!...
Люся несёт поднос с заварным чайником и чашками, ставит его на стол и спрашивает:
— И что же такое ты хочешь мне сказать?
— А то, что я действительно рассчитывала развеять одиночество и скуку с этим молодым человеком. Он показался мне таким славным, занятным собеседником, причём, замечу, неглупым. Но он вовсе не такой уж младенец, как ты говоришь... Он, по моему, положил глаз на твою спальню... Представляешь?..
— Да нет, Люся, — пытается оправдаться и одновременно осмыслить такой оборот в разговоре Женя. — Меня просто поразило внешнее и внутреннее сходство вашего дома с теми начальническими домами, в котором мне приходилось бывать во время командировок...
— Не верь ему, Люська, — смеясь, прерывает его Зоя. — Он, мне кажется, настроился здесь переночевать. Мужиков и детей, думает нет, что мешает поменять койку с клопами в гостинице на шикарную двуспальную постель... Кстати, покажи её ему... Тебе есть чем похвастать!... Удовлетвори его любопытство...
— Ну что же, — отвечает та. — Если желаете, то давайте взглянем... Открывайте дверь и удовлетворяйте своё любопытство! Чем-нибудь эта спальня отличается от тех, что вам приходилось видеть в другом месте?
— Честно говоря — ничем, — признаётся Женя, оглядывая с порога ... от-крывшуюся перед его взором картину.
— Вы меня обижаете... Спальня — моя гордость... Неужели ничего в ней не поразило вашего воображения?
— Почему не поразило? Чего только стоит одна эта широкая, два на два, наверное, кровать!
— Ах, кровать всё-таки заметили... И