какие же мысли, позвольте полюбопытствовать и нам, приходят вам в голову при взгляде на неё?
— Честно?
— А зачем же врать?
— Ну хорошо: я на самом деле подумал, как бы было хорошо вытянуться на ней и поспать...
— И это всё?
— Нет, конечно. Хорошо бы, если рядышком, под боком, возлегла... дама сердца...
— И кто же эта дама вашего сердца? Мы её знаем?
— Знаете...
— Вот как? А можете вы назвать её?
— Нет, не смею...
— Ну и ладно... Сделаем перерыв в допросе... Садитесь за стол и пейте чай... Выпить не предлагаю, потому что с минуту на минуту жду мужа с целой сворой гостей из Томари, и мне не хотелось бы, чтобы они видели, как я с вами предаюсь здесь удовольствию, которые они, мужики, считают своей монополией...
— Из Томари, говорите? Это, наверно, те самые рыбаки, что меня сюда на выходные привезли...
— Вы тоже из Томари? Тогда тем более мне не хотелось бы, чтобы они вас тут видели и задавали ненужные вопросы...
— Да, но я там в командировке...
— Всё равно... Допивайте чай и собирайтесь... Надеюсь, что уж осо-бенно вам скучать не придётся... Завидую тебе, Зоечка, по хорошему: такой у тебя сегодня в провожатых приятный молодой человек. В другое время я оказала бы вам большее гостеприимство, но сейчас не могу, так что простите...
Зоя, не открывшая рта в течение всего этого диалога, встаёт и жестом приглашает Женю последовать за собой. Тот также поднимается, но в этот момент слышит на улице шум моторов.
— Что это? — спрашивает он хозяйку.
— А ничего, — отвечает она. — Прибыли мои дорогие гости, не запылились...
— А что нам делать? — спрашивает Зоя.
— Тебе — ничего, ждать здесь, а твой хахаль — пусть бегом в спальню, и чтобы тихо там! Надо только открыть окно и через него эвакуироваться отсюда... Быстро!..
— Бегу! — соглашается Женя, направляя свои шаги к спальне, но уже на пороге оборачивается и говорит: — Обещаю вести себя тихо... Однако в окно полезу только тогда, когда кто-нибудь из вас поспешит мне помочь...
И едва успевает закрыть за собою дверь, как слышит громкие и воз-буждённые мужские голоса в гостиной. «Надо же, какая незадача... Даже не успел условиться о встрече!... Ну ничего, сейчас кто-нибудь из этих перепуганных куриц прибежит сюда».
И действительно, не проходит и минуты, как в спальне появляется хозяйка с расширенными от страха глазами и не на шутку рассерженная:
— Вы что, в серьёз вздумали меня под монастырь подвести? Почему вы ещё здесь?
— Потому что хотел бы просить вас передать вашей подруге, что я буду ждать её на улице... Это во-первых...
— А во-вторых?
— Поблагодарить вас за гостеприимство...
— Принимаю вашу благодарность, но в свою очередь прошу побыстрее избавить этот дом от вашего присутствия...
Она подходит к окну, распахивает его створки и делает жест, озна-чающий приглашение последовать туда. Он становится рядом с ней, садится на подоконник, перекидывает обе ноги по другую его сторону и спрыгивает на землю, но прежде чем она успевает закрыть оконные створки, оборачивается, берёт её за запястья, притягивает к себе и целует.
— Вы с ума спятили! — возмущается она и снова пытается закрыть окно. — Явились с одной, а пристаёте к другой!..
— Передайте, пожалуйста, этот поцелуй ей...
— Ну вот ещё чего... Успеете сами с ней нацеловаться!... Но не торопитесь отсюда уходить... Кажется, ещё не все приехавшие вошли в дом... Таскают чего-то... Слышите голоса?
— Мне спешить некуда... Зое, наверно, всё равно не скоро удастся от вас выбраться... Так что подожду здесь... А чтобы я тут тихо вёл себя и не шумел, было бы неплохо получить от вас ещё один поцелуй... Поощрительный...
— Ещё один?... Как будто я вам уже чего-то давала...
— Всего