по-большому.
— Я решила вырезать кусок потолще, — пояснила Ира, — Чтобы карапуз не мог его сразу вытолкнуть.
Ира начала быстро пеленать мальчишку. В отличие от Алёны она делала это очень грубо и бесцеремонно. Разумеется и запеленала она Колю намного туже, чем Алёна.
— Еще раз выплюнешь соску, приклею лейкопластырем, — пригрозила мальчику Ира, всунув ему в рот пустышку.
Подняв решетки Колиной кровати, Ира молча вышла из комнаты, оставив дверь открытой. Через полминуты за ней последовала Алёна. Не в силах пошевелить даже пальцами на руках, Коля чувствовал себя абсолютно беспомощным. Не говоря уже о мыле в попе, превратившем лежание в пеленках в самую настоящую пытку. Не выдержав и пяти минут, Коля выплюнул соску и начал громко звать Алёну.
— Что хочешь? — спросила показавшаяся в дверном проеме Ира.
Коля промолчал. Ему было обидно, что вместо доброй Алёны пришла бесцеремонная Ира. Впрочем, через пару секунд за Ирой в комнату зашла Алёна.
— Чего ты меня звал? — спросила она у мальчика.
— Мне надо в туалет, — смущенно признался Коля.
— Забудь это слово, — усмехнулась Ира, — У нас не то что туалета, даже горшков нет. Грудные малыши всё делают себе в подгузник.
Коля смущенно покраснел.
— Давай, не стесняйся! — язвительно улыбнулась Ира, — Тебя специально для этого обернули между ножек в толстый марлевый подгузник.
Восьмилетний мальчишка напрягся изо всех сил, пытаясь терпеть мучительный позыв какать.
— Ты же раньше — до того, как попал к нам в клинику — охотно использовал подгузники по ... назначению, — с той же насмешливой улыбкой продолжила девушка, — А теперь что изменилось? Я понимаю, что марлевые подгузники не такие удобные, как импортные памперсы, но назначение-то у всех подгузников абсолютно одинаковое.
Коля обиженно поджал губы.
— Что надулся? — улыбнулась Ира, — Считаешь себя большим? Большие дети не мочат штанишек.
Ира снова насмешливо посмотрела на мальчика.
— Ты же сейчас наложишь кучу себе в подгузник — сказала она, — Точно так же, как любой грудной ребёнок. Интересно, что ты нам после этого скажешь.
— Смотри, как покраснел, — улыбнулась Алёна.
— Слушай, а может действительно вышла ошибка? — с напускной серьезностью обратилась ко второй нянечке Ира, — В нашу грудную группу отправили большого.
Алёна тихонько захихикала, прикрывая рот рукой.
— Давай мы самого Колю спросим, — предложила Ира, — Кем ты себя считаешь? Маленьким или большим?
— Больши... — начал Коля и неожиданно осёкся, громко накакав себе в подгузник.
— Повтори еще раз. Я не расслышала, — со смехом попросила мальчика Ира.
Коля не знал, что сказать девушке. Ему хотелось в этот момент только одного — провалиться под землю от смущения.
— Или ты хотел сказать нам что-то другое? — продолжала допытываться у смущенного мальчшки Ира, — Кое в чем признаться?
Алена снова сдержанно захихикала.
— Давай, признавайся, — не отставала от Коли Ира, — Что ты только что сделал себе в подгузник? Мы слышали, как ты обкакался.
Окончательно устыженный, Коля сдался и, подчиняясь еще одному позыву, пустил в подгузник горячую струю.
— Смотри, Ирка, — неожиданно показала рукой Алёна, — Все пеленки насквозь мокрые.
— Он уже и написать туда успел, — улыбнулась Ира, пощупав Колю в районе паха, — Что, Коля, решил всё сразу сделать, чтобы не терять времени?
Ира оглянулась на настенные часы.
— Кстати, не думай, что твоё наказание на этом закончилось, — сказала она Коле, — Тебя еще предстоит полчаса полежать мокрым.
— Не слишком долго? — обеспокоенно спросила Иру Алёна.
— Нечего его жалеть! — заявила Ира, всунув Коле
