теплое пойло из чугунного чана поросятам, и только после этого направилась, с охапкой сена, в конюшню.
— Ясень, любимый мой!
В полутьме конюшни ответом ей был сердитый всхрап. Конт был уже запряжен в длинную повозку, на которой, под серым покрывалом, буграми выступало ее содержимое.
— Ну, ну, бедный мой. Отец, наверное, уже забыл о тебе.
Она принялась поглаживать жеребца, похлопала его по крупу, и незаметно для него перенесла пальцы ниже. Конь заржал, под брюхом показался его большой черно-красный член.
— Бель! — Мимо ворот конюшни прошел ее отец, зовя ее.
Бель быстро отдернула руку, и вытерла ее о подол.
— Я здесь, отец! — Она выбежала из конюшни.
— Бель, наконец-то я нашел тебя. — Он присел на короткий обрубок бревна. — Сегодня утром я получил приглашение от мэра на завтрашний полдень.
— Что ему от тебя надо? — строго спросила Бель.
Отец пожал плечами.
— Не знаю. Хотя, по-моему, его заинтересовал мой последний проект. Я не понижаю почему, но...
— Наверное, — она улыбнулась, — потому, что ты нашел способ превращать серебро в золото.
— Да? Но ведь эта химическая реакция так банальна... Но дело в другом. Бель ты не могла бы съездить с Ясенем и отвезти мое последнее изобретение на выставку, ну и подождать меня там. У меня есть в соседнем городе прекрасные друзья, они с удовольствием примут тебя переночевать.
— С удовольствие, папа, — ответила Бель.
По спине ее пробежали сладострастные мурашки.
— Очень хорошо! Отправляйся сразу же, как будешь готова. — Он поцеловал ее в щечку.
Под мерный стук копыт и скрип колес, за верхушками деревьев, наконец, скрылась верхушка колокольни. Бель сидела на краю повозки, держа в руках вожжи. Со стороны могло показаться, что она о чем-то задумалась, глядя на расступающийся перед ней лес. Но на самом деле, ее глаза не отрывались от мошонки коня, везущего ее. Под ее кожаной оболочкой мерно перекатывались огромные яйца. Она еле сдерживалась, чтобы не спрыгнуть со своего места и не схватить их, мять, прижаться к ним щекой, поцеловать его длинный член. Однако она решилась остановиться лишь тогда, когда начало темнеть, а звуки самого большого колокола давно смолкли позади. Бель распрягла своего попутчика и увела его с протоптанной дороги за кусты, в зеленую высокую траву. С нетерпением бросилась под него, принялась поглаживать его теплый живот, мешочек его мошонки. Ясень начал нетерпеливо пританцовывать и приседать задом. Бель, схватив его выскочивший из мохнатых ножен, член начала тереться об него лицом, лизать и посасывать его языком и губами.
— А теперь, — сказала она, едва дыша от волнения, — прекрасный мой, мы попробуем еще раз.
Повернувшись под конем спиной к его подрагивающему в нетерпении члену, она задрала на себе платье, и приспустила белые панталоны, обнажив свою ждущую попку. Едва она успела наклониться, держась руками за крепкие передние ноги жеребца, как почувствовала его прикосновение к своей дырочке. Как можно больше расслабившись, она ждала продолжения. Она ощутила движение огромной головки, пытающейся проникнуть в отверстие ее сфинктера. С сожалением почувствовала боль. Из опыта она знала, что эта боль будет лишь усиливаться, чем дальше, тем больше. Тем не менее, она позволила ему продолжать, пока от особенно сильного толчка сзади у нее не выступили на глазах слезы. Осторожно, чтобы возбужденное животное не затоптало ее, она вылезла из-под его крупа. Быстрыми, умелыми и ловкими движениями рук, она быстро привела его к оргазму. Ясень дико заржал и принялся орошать землю длинными густыми струями своей спермы. Бель не выпускала его член из рук, чувствуя каждый толчок его сокращающихся ... яиц.
Внезапно на горизонте появились черные, полные грозы и молний, тучи, задул пронизывающий ветер. Бель,
