украдкой тискал член,
на боку в кровати лёжа... рядом Миша был, и он
делал это осторожно... незаметно... перед сном...
И чем больше думал парень, тем смелее представлял,
что бы было, если б Саня... Так закончился февраль...
и в угаре — незаметно! — под весёлую капель
промелькнул одномоментно месяц март... И вот — апрель
наступил. И потянулись дни, похожие на сон, —
горизонты распахнулись... Стасу дембельский альбом
оформлял салага Миша: танки в профиль и в анфас
получались у парнишки обалденно, — Мише Стас,
может, самое святое (после сала) доверял —
салабон после отбоя миф о службе создавал,
и у Миши получалось очень даже ничего...
параллельно продолжалось «сексуальное кино»:
Стасик Мишу регулярно шпилил в задницу — дыра
приспособилась у парня под диаметр ствола,
и уже не больно было... в трах втянулся Михаил!
Третий тюбик вазелина в «ВОЕНТОРГЕ» он купил,
и при этом Стас ни словом не обмолвился ни с кем,
что он Мишку-салабона шпилит в жопу... Между тем,
генератор всяких мыслей — неуёмный старшина —
грандиозное замыслил: вдруг решил он, что пора
всё в каптёрке переделать, поменять все стеллажи...
Где-то доски спионерил, где-то краску одолжил,
спиздил где-то полировку, фурнитуру где-то спёр, —
сделав эту подготовку, старший прапорщик Бобёр
предложил работу Сане. Был неписаный закон:
уходя на дембель, парни что-то делали, причём
добровольно — без приказа! — из предложенных работ
выбирал что-либо каждый, — словом, дембельский аккорд
был традицией, и это не считалось пахотой,
унижавшей статус «деда». «Здесь ведь, Саша, головой...
головой здесь думать надо! Себе в помощь подбери
расторопного солдата — потолковей чтобы, и...
обещаю тебе, Саша: раньше всех уйдёшь домой!
С командиром я улажу... Обмозгуем всё с тобой,
и — за дело! Ну, согласен? Здесь работа... для ума!
Остальные будут красить в парке боксы...» Старшина
понимал, что к деду надо неформально подойти,
и поэтому сержанта убеждал на все лады —
уговаривал... и даже откровенно ему льстил!
«Хорошо, — ответил Саша. — Но... с условием одним:
чтобы был помощник рядом, помогал реально чтоб,
я прошу его в нарядах не задействовать. — И лоб
почесал хитрющий Саня, размышляя как бы вслух: —
Потолковей надо парня... расторопного... — И вдруг
его будто осенило: — Как я сразу не допёр...»
И — назвал родное имя... старший прапорщик Бобёр,
сделав вид, что он подумал, одобрительно кивнул:
«Ну, а что... он парень умный». «Вот его я и возьму», —
сказал Саня, и забилось сердце радостно в груди...
Как удачно получилось! Старшина сказал: «Бери.
От нарядов, как ты просишь, я его освобожу...»
«Командир вдруг не захочет...» «Командиру доложу
важность данного момента. Мне каптёрка чтоб была...
чтобы новая, как целка! — улыбнулся старшина. —
Завтра сделаем расчеты, обмозгуем, и — вперёд,
принимайся за работу. Лучший дембельский аккорд!
Боксы красить тоже надо, но ты парень с головой...»
Улыбнулся Саня: «Ладно, перехвалите...» Порой
обстоятельства — как карта, очень нужная в игре,
и она приходит... «Завтра!» — сказал Саня сам себе...
Ах, как вышло всё удачно: сероглазый салабон
будет рядом! Ну, а дальше... впрочем, Саня был влюблён
и не думал прагматично — был он счастлив оттого,
что любимый им мальчишка будет рядом, и его
будет видеть он всё время, — вот блаженство для души!
Две... а может, три недели, если сильно не спешить,
он, Валерка, рядом будет! Просто рядом будет, и...
может быть, меня полюбит, — думал Саня, и в груди
крепла робкая надежда на ответную любовь...
Нерастраченная нежность грудь теснила... и он вновь,
замирая, думал сладко о Валерке — и бросал
взгляды быстрые украдкой, чтоб не выдали глаза
жар
