Олега явно были с тем ещё «секретом».
Я даже помню, как пытался пристроиться к маме во второй раз. Она лежала навзничь на спине, на её лице восседала Света, подставляя под мамин язык то попку, то лоно. Сама Света в это время сосала у Олега.
Я плюхнулся на маму, раздвинул в стороны её ноги и уже почти был готов войти в неё... но она как-то снова умудрилась узнать меня и оттолкнула от себя ногами. И опять таки, через секунду моё место занял Макс. Он закинул мамины ноги себе на плечи и мощно задвигал задницей, трахая её.
Чуть позже мама опять делала «троечку». Но теперь во все дыры её трахали женщины, нацепив, по примеру Лены, на свои бёдра резиновые фаллосы.
Сколько всё это длилось? А хрен его знает... Я даже не помню, когда всё закончилось. Я просто вырубился и всё... Хм... Ну, так-то, если... Даже и не знаю, как сказать... Хм... Но в целом, короче, всё было круто. Мне понравилось, короче.
В душе с маминой помощью я напялил на себя шорты и майку. Ещё раз подивился, как вот так вот мама, когда её всю ночь напролёт истрахали вдоль и поперёк... Хм... Одни только «троечек» она делала раз семь с разными партнёрами, что мужиками, что с бабами. А сейчас держится огурчиком-молодцом... А марафет, как навела, так вообще никак и не подумаешь, что её, как последнюю шлюху и лярву пользовали несколько часов подряд то по одному, то накидывались на ней всем скопом.
Всё-таки женщины гораздо более выносливее мужчин, уверился мысленно я. Правда, в дверях мама пошатнулась. Ноги-то от слабости предательски дрожали. Так, что если бы я не подхватил бы её под локоть, то она бы точно упала.
Из беседки доносился богатырский храп, разбавляемый сонным сопением. Не спал один Макс. Он сидел за столом и бухал виски. Хотя и без того был уже в зю-зю. Он махнул нам с мамой рукой. Восхищённо уставился на маму.
— Ну, ты даёшь, — крякнул он, окидывая её с ног до головы взглядом, — слушай, такое ощущение, что ты всю ночь в музее была, а не..
Он осёкся, заметив выражение маминого лица, и довольно гоготнул. Потом, подмигнул мне:
— Правильно, трость не забыл. Такая вещь в семье всегда пригодится.
Мама смерила меня испепеляющим взором, а я потупился. Ну, да, чисто на автопилоте прихватил с собой трость из душа.
Макс кивнул на стол перед собой:
— Елизавета Николаевна, вот Ваш паспорт. И небольшой договорчик подряда... , — он улыбнулся, — на добровольное оказание сексуальных услуг. А вот на этой флешечке я Вам копию сделал, кстати... Тут вы с Егором предаётесь анальным утехам. На память, так сказать. Можно и мужу дома показать, порадовать папашу, как вы тут весело отдыхали! — и он опять густо заржал.
— Я не буду ничего подписывать!, — твёрдо, ледяным тоном сказал мама, пропустив мимо ушей его последние слова.
Макс пожал плечами. Он с некоторым трудом сфокусировал глаза на маме, кашлянул и заговорил с ней казённым менторским тоном:
— Елизавета Николаевна, да не ерепеньтесь, вы... А куда вы пойдёте? В милицию? Ну, дык, пожалуйста... Сынок тока Ваш соучастником пойдёт. Да и видео сольём в интернет, — он вздохнул, — поймите, если Вы это не подпишите, то Вам придётся здесь задержаться... А вы знаете, утром должны подъехать ещё несколько пар из нашего... хм... Общества... И поверьте, перед теми шандарахнутыми на всю голову извращенцами, мы, с кем Вы близко познакомились это ночью, ещё сущие ангелы. Я даже не сомневаюсь, что доброй и порядочной женщиной, коей Вы являетесь... — он усмехнулся, — ну, или, являлись до вчерашнего вечера, с такими людьми Вам даже в одной комнате находится не стоит. Подписывайте, уважаемая, Ваши паспортные данные я уже вбил в наш договорчик.
Макс был мертвецки пьян. Но как это ни странно, сейчас он говорил очень уверенно и чётко. Мама выругалась на него и, склонившись над столом, молча, не читая «договорчика», поставила несколько подписей на разных листах.
— Отлично! Вот Ваш паспорт, вот ваш экземпляр договора, — Макс снова
