подмахивая Стиву.Еще несколько толчков — и... — Аооооууу! Аауууу! — выла Ау, погибая в оргазме, и Стив погибал вместе с ней. Рука его безжалостно массировала ей клитор, исторгая из него судороги, сотрясавшие Ау. Стив уже почти позабыл восторг оплодотворения, и теперь думал: «К черту все! К чертям собачьим! Аааааа!», корчась от сладости в потрохах Ау и заливая их спермой во второй раз. — Так вот почему тебя звали Ау! — говорил он, отдуваясь после бешеного оргазма. — Почему? — Ты кричишь так... «Ааааууу!... « — Стив передразнил ее. — Ну... — Ау пристыжено рассмеялась. — Ты думаешь, у меня в детстве было много... ТАКОГО? И все знали, как я кричу? — Я думаю, что ты чудо. Что ты моя сладкая шоколадка. Где ты взяла такие волосы? Это же чудо природы. Их нужно внести в охранный реестр, — говорил Стив, играясь ее волосами, блестящими, густо-шоколадными, длинными, как водопад. — И еще... знаешь, что я думаю? — Что? — Что мы сейчас пойдем с тобой в одно место... Только обещай мне ничего не спрашивать, ладно? Тебе понравится, я уверен. Ничего плохого, не бойся, — поспешно сказал Стив, увидев испуг Ау.Взял мобилку, он набрал номер. — Алло, Chocolate Paradise? Будьте добры, отдельную ванну на... который час, черт подери? В общем, мы будем через десять минут. Да, вдвоем. До утра.... Через пятнадцать минут Ау, подвывая от наслаждения, косилась краем глаза в зеркало — и видела в нем две расплывчатые фигуры, покрытые темно-коричневым глянцем.Они извивались в любовном танце, тонули и таяли в сладкой дурманящей массе, облепившей их до последнего клочка, месили ее друг на друге, мяли обмазанные тела и облизывали их, как шоколадный торт. Шоколад был везде — и на них, и внутри них, на коже, в волосах, во рту; он растворял их в себе, и это было мучительно-приятно, как сладкий кошмар. Страх не вымыть его из волос только добавлял остроты в это странное наслаждение, облепившее Ау со всех сторон, — и она ныла, когда Стив мял сквозь шоколад ее грудь, набухшую так, что не было сил терпеть, или хлюпал в ее липкой пизде... — А ну вылезай, шоколадка. Ложись на животик. Вот так...Ау вылезла из ванны и легла на мягкий матрас. Шоколад струями лился с нее. Стив, нежно поглаживая все тело, забрался в ее попку... — Ааааооуу! Ты что? — Ничего. Терпи. Расслабляйся, хрипи, мучься, улетай в рай... Тебе ведь хочется? Хочется? — Ааауууу... Что ж ты...Ау замолчала, не в силах говорить. Стив ласкал ей кожу вокруг ануса, наполняя Ау наслаждением, незнакомым, острым и головокружительным, как полет во сне. Ау чувствовала, как ее попка становится рыхлой и податливой; ей хотелось распахнуть ягодицы, надеться на руку Стива, и она подавалась навстречу ему, оттопыривая попку вверх. Стив мучил ее, постепенно забираясь пальцем в плотную дырочку... — Аааууу! — Терпи! Терпи, шоколадка! Все терпят, и ты терпи! — Ааааооооууу! О Боже!В ее анусе были уже два пальца. Это было не больно, а только одуряюще странно — до холодка в груди, до кислоты во рту, смешанной с горечью шоколада... Пальцы растягивали ее анус, ставший мягким, как тесто, и Ау билась от смертной полноты в попке, уже принимавшей в себя нового гостя... Хуй, обмазанный шоколадом, легко проскользнул туда, но Стив не торопился, наслаждаясь липкой плотностью, обтянувшей его головку. Медленно, постепенно он погружался в узкую дырочку, и Ау казалось, что ее выворачивают наизнанку... — Ааааооууу! Не мучь меня, Стив! Я сойду с ума! Аааааоооууу!.. — Тише. Нас снимают.Стив шутил, хоть у него и действительно было подозрение, что игры посетителей Chocolate Paradise записывались для черного рынка. Он уже полностью вошел в попку Ау и теперь плавно разъебывал ее. Шоколад был идеальной смазкой для такой игры, к тому же он удваивал ощущения: липкая скользота члена, распиравшего Ау до ушей, действительно сводила ее с ума — ей
