рвотными позывами, Полина монотонно пережевывала свое неприглядное угощение.
— Ты писала, что сперму любишь в любом виде. И в чистом, и с едой, и с напитками. А вот в таком, спорим, никогда не пробовала?"Пятая», а ну, озвучь название десерта.
— Вафля бумажная, — ехидно прохихикала брюнетка.
А вот Полине было не до смеха. Она чуть не плакала от унижения, но психовать — не психовала. Хотя могла плюнуть на все, послать меня к чертям и удалиться. Силой её никто не удерживал. Эксперимент проистекал на добровольной основе. Но шатенка терпела. А раз терпела, значит, была, как минимум, согласна на условия игры.
Минуты через три я велел Поле показать содержимое ротовой полости и остался доволен внешним видом бумажной массы, перетертой в однородную пасту.
— Хорошо. Теперь сглатывай и можешь бежать рот полоскать, — произнес я покровительственно.
С огромным усилием Полине дался этот глоток. Её чуть не стошнило, но она удержалась. Отдельной похвалы за свой подвиг от меня она не удостоилась. Зато Дашка поощрительно потрепала её за щечку и спросила:
— На «Линкольна» с нами пойдешь?
Шатенка ответила не сразу. Помолчав, угрюмо буркнула, разглядывая грязный топ:
— Куда я в таком виде пойду?... А как домой двумя маршрутками поеду, вообще не представляю.
— Не ссы в трусы, подруга. Скажи просто, в кино пойдешь или нет. Остальное — не твоя забота. И домой я тебя подкину, не проблема.
— В таком виде не пойду, — тихо повторила Поля.
— Вот заладила, в таком виде, в таком виде, — проворчала Дарья, теребя щеколду.
— Будьте здесь, я скоро, — обронила, она, уходя.
Оставшись наедине со мной, Полина не знала, куда себя девать. Присутствие Даши благотворно влияло и на присутствие её духа. Но едва смолкло постукивание каблучков и она, вдруг, густо залилась краской. Смотреть на меня не то, что смущалась — искренне боялась!
— Поль! — обратился к ней я уже совсем не страшным голосом.
Она не отозвалась.
— Поля! — повторил я.
— Что? — глухо подала голос шатенка.
— Как себя чувствуешь?
— Ужасно... Зачем ты так со мной?
— Не зачем, а почему. Потому, что ты — блядь. Моя блядь. «Б-1903». Тебе сейчас плохо, но через пару часов попустит. Ещё через пару воспоминания перестанут быть тягостными. А уже завтра ты захочешь продолжения. Поверь, я знаю, о чем говорю. Могу даже поспорить.
— А почему «1903»? Просто интересно, — единственное, что девушка ответила на мой спич.
— Тебя бесполезно спрашивать, любишь ли ты футбол? — улыбнулся я.
— Бесполезно. Я и в правилах не очень-то разбираюсь, — приходила в себя Поля, даже глаза на меня подняла.
— Понятно. В общем, неважно. Есть такой в испанском чемпионате футбольный клуб, «Атлетико Мадрид» называется. Когда по ящику трансляция матча идет в углу экрана счет отображается и аббревиатуры играющих команд. «Атлетико Мадрид», в частности, как «АТМ» обозначается, по первым буквам названия. Такое же сокращение имеет английское словосочетание «Аss-To-Mouth», это не мне тебе объяснять.
А так как блядь из тебя я буду лепить с упором на эту практику, следовательно, и ассоциироваться в моей табели ты будешь с аббревиатурой «АТМ». У каждой бляди имеется свой номер, будет он и у тебя. Синхронизировав твою буквенную принадлежность с сокращением названия футбольного клуба, берем первую попавшуюся, лежащую на поверхности, цифру — 1903. Это год основания мадридского «Атлетико». Вот её-то я тебе и присваиваю, в качестве заводской маркировки.
— Вот это цепочка! — восхитилась, отошедшая от потрясения, Полина.
— Я ни за что не догадалась бы, где корни нумерации искать. И ты на каждую свою жертву такие логические цепи собираешь?
— На кого-то короче, на кого-то длиннее, но на каждую. В этом весь изюм, чтобы каждая блядь с каким-нибудь фактором ассоциировалась.
— Как интересно.
