грелку немножко ниже и сказала внучке: «Галочка, дыши глубоко и медленно через рот! Вот так: вдох-выдох, вдох-выдох! Не волнуйся, всё будет хорошо!». Девочка послушно задышала ртом и боли в животе у неё постепенно исчезли. Зато появилось очень сильное желание опустошить кишечник. «Баб, хватит клизму! Мне уже какать хочется!». «Ну, нет, внучка, воды ещё много, где-то половина грелки!», бабушка раскрыла рот клизмы и заглянула во внутрь её, «надо потерпеть какую минуту или две». «Я не выдержу, я обосрусь на диване!», хныкала Галя. «Не обосрешься!, отрезала бабушка, «ведь Вова не даст тебе этого сделать. Вова, ты крепко держишь наконечник?». «Да, баба, не волнуйся!», ответил мальчик. В течение последней полминуты шланг в попе девочки был начавшись нервно дёргатся и, если Вова его не держалбы, вполне могбы выскочить из Галиной сраки.
Где-то минута прошла в молчание, если не считать стоны и глубокие вздохи-выдохи Гали, а также урчение воды, текущей по шлангу. Грелка становилась всё легче, бабушка уже держала её только двумя пальцами правой руки. Зато Вове удержать наконечник становилось всё труднее — он сжал его в кулак, но тот всё равно продолжал милиметр за милиметром выползать из дырки сестры. «Бабушка, ну скоро конец будет?», девушка опять спросила. «Теперь уже скоро, Галочка! Считай медленно до двадцати и, когда закончишь, клизма будет сделана!», успокаивала её бабушка. Галя начала влух считать. Когда она дошла до слово «девятнадцать», бабушка закрыла кран на шланге и сказала Вове: «Вынимай наконечник из попы Гали, только медленно и осторожно!». Стоило мальчику слегка потянуть за шланг клизмы, как наконечник тут же вывалился вон. Бабушка молненостно нагнулась над Галей и обоими руками стиснула вместе её ягодицы. «Вова, возьми клизму и брось её в миску с водой! Только не бери за наконечник, а то испачкаешь руки», она сказала внуку. Предупреждение было очень кстати, ибо конец шланга клизмы был сильно вымазан в тёмно-коричневой каке девочки. Едва мальчик успел вполнить этот приказ, как прозвучал новый: «... принеси помойное ведро и поставь её рядом с диваном!». Вова сделал, как было велено. «Так, Галочка!», сказала бабушка, «теперь осторожно подымайся с дивана и садись на ведро!». «Ой, баб, мне стыдно срать тут! Я лучше сбегаю в туалет!», возразила внучка. «Не говори глупостей! До туалета ты не добежишь, к тому же, я должна видеть результат клизмы!», отрезала в ответ бабуля. Девочка медленно выпрямила ноги, с помощью бабушки поднялась с дивана и грохнулась на рядом стоящее ведро. Однако чувства долгожданного облегчения не наступило. Несмотря на сильнейшее желание опустошить кишечник, Галя не могда этого сделать, ибо твёрдый кусок кала как пробка загромоздил её задний проход. «Бабушка, помоги! Я не могу покакать даже после клизмы!», заревела внучка.
«Счас посмотрю, дорогая, в чём тут проблема!», ответила бабуся. Она в очередной раз ввела указательный палец правой руки в сраку внучке. «А, это так называемый каловый камень! Счас я вытащу его вон!». Спустя пару секунд из попы Гали вывалился и упал в ведро большой, твёрдый кусок дерьма. Вслед за ним громадной струей вылилась клизменная вода, неся с собой газы и куски размягченного кала. Несчастная Галя наконец-то почувствовала облегчение. Она продолжала извергать всё новые и новые порции каки. Комнату быстро наполнил противный запах и бабушке пришлось открыть окно. Вова тем временем стоял рядом с сестрой и смотрел, как гавно вываливается из отверствмя девочки и падает в ведро. «Ну и засранка! Где у неё могло накопится столько дерьма в животе?», он думал. Где-то минут через пять процесс испряжнения Гали наконец закончился. бабушка принесла миску тёплой воды, велела внучке присесть над ней и аккуратно подмытся. После этого Гале был дан большой кусок туалетной бумаги для поттерения попы. Привёвши себя в порядок, девочка наконец снова смогла надеть
